Ставки на спорт 
Значительное место – и по праву – в нашей рубрике занимает вокально-инструментальный жанр, в котором также по праву занимает своё место имя сегодняшнего почётного гостя. Солист ВИА «Синяя птица» 1982-1986 гг. Владимир Преображенский – в интернет-интервью Петропавловск.news.
— Владимир Георгиевич, насколько знаю, у Вас новый совместный проект – выступаете с Анатолием Алёшиным, Игорем Офицеровым и Михаилом Долотовым?
— Да, сейчас запускаем его в работу. Хотя в этой ситуации, сам понимаешь, всё сложно, но пытаемся, на зрителе опробовали. Публика идёт, концерт принимается на ура. Делаем большой гастрольный тур, начиная с близлежащих областей: Костромская, Владимирская, Нижегородская, Ивановская… Последняя пока, к сожалению, закрыта. Ну и подключились московские администраторы, которые раньше работали с ребятами. Так что, надеемся, осенний тур будет плотный…
— Дай Бог. Знаете, с тех пор как мы виделись в Петропавловске в 2012-м, прошёл уже ощутимый отрезок времени. И, честно говоря, по-прежнему не наблюдаю качественного рывка в современной популярной музыке. А песни эпохи ВИА – как хорошее вино. С каждым годом воспринимаются всё лучше…
— Эти песни останутся и будут долго, долго жить. Потому что – мы и тогда с тобой об этом говорили – они созданы профессионалами, поэтами и композиторами. То есть всё это делалось не так просто, с бухты-барахты. А сейчас идёт тенденция к самовыражению: условно говоря, пишу я музыку, текст, а как будут принимать – это уже решение публики. Ну, идёт как бы, у молодёжи вроде есть какие-то свои «звёзды»… но это всё ненадолго. Какой-то проект выскочил, и тут же через год его уже нет, и никто не знает, кто это.
— Тогда, девять лет назад, с Вами на басу выступал Олег Хакман из группы «Рок-Сентябрь». Кстати, прекрасно исполнил «Ушло наше лето». Вы сейчас работаете с теми ребятами?
— Нет, но я 13 марта был в Вологде, проходил концерт, посвящённый 20-летию коллектива. Всё-таки двадцать лет были вместе, проект был востребован, всё было более-менее нормально налажено, как говорится, поставлено на рельсы: 140-150 концертов в год… Заоблачные цифры по нынешним временам. Но вот эта зараза, которая «посетила» весь мир, внесла серьёзные коррективы. Разрушила то, что создавалось годами, буквально за один год. Понятное дело, администраторы «прижались», боятся вкладывать: неизвестно, что будет… Так что наш российский шоу-бизнес опять находится в каком-то зародыше. Все, конечно, знают, КАК ОНИ РАБОТАЛИ, но не знают, КАК РАБОТАТЬ СЕЙЧАС. Поэтому пытаемся на своём энтузиазме делать концерты, выходить на публику, с которой не встречались год… Ну и, конечно, с финансами очень и очень сложно. Но мы знаем, что это нужно, и потому переступаем через себя, через свои потребности. Очень надеюсь, к осени более-менее устаканится и начнём работать. Проект интересный, правда, артисты, сам понимаешь, люди уже в возрасте – Алёшину и Офицерову по 72, мне 67, Миша у нас самый молодой – ему 62 года. Между собой называем нашу программу «А ну-ка, дедушки!» (смеётся).
— Ваше поколение нестареющее. А знаете, мне, в частности, чем запомнился тот концерт в Петропавловске – было много песен, скажем так, не «заезженных». Понятно, что публика всегда будет требовать «Клён», но сколько было прекрасных вещей, не имевших широкого эфира – «Первая любовь», «Восьмое чудо», да мало ли…
— А я каждый год обязательно вставлял в программу что-нибудь из песен такого плана. Году в 2014-м или 2015-м спел романс «Дождь за окном», Серёжа прекрасно его пел. Ну и я попытался, говорят, неплохо получилось. На YouTube есть, можно посмотреть. Понимаешь, нам самим гораздо интереснее обновлять программу, сделать попурри какие-нибудь новые совершенно – из незаслуженно забытых вещей. Тем более попурри очень хорошо проходят. В общем, старались. И тут пришлось закрыть проект, потому что это ведь ответственность перед музыкантами – в данных реалиях я просто не могу им обещать того, что было. По крайней мере, поступил честно, мы это всё обсудили. Ребята не в обиде, как-никак, проработали двадцать лет. Надеюсь, новый проект тоже пойдёт на ура. Игорь Офицеров пока не присоединился, но к осени подъедет, и, я думаю, будет интересная программа, которая всколыхнёт народ – имею в виду, нашего поколения и немножко помоложе…
— Давайте напомним читателям, как Вы пришли в «Синюю птицу»…
— Меня встретили в Москве и сразу отвезли на Малую спортивную арену «Лужники», где был концерт «Синей птицы». Сразу после концерта я и прослушался. Встречал меня Теодор Ефимов, мы с ним сели и посмотрели, послушали программу.
— А до того Вы работали в Вологодской филармонии?
— Да, мы довольно прогрессивно, скажем так, относились к музыке. Состав был с дудками, пели Стиви Уандера. Был такой, что ли, смешанный концерт. Ну а когда влился в «Синюю птицу», понял, что это ребята с уникальными голосами. Там как раз маленький материал в «Утренней почте» вышел, так я уже вообще стал звездой у себя в Вологде (смеётся). Потом вышла пластинка с Антоновым…
— Прежде чем она появилась, был совместный тур?
— Я как раз и попал на этот тур. Это был июнь 1982 года, и мы отработали двадцать концертов по городам Белоруссии, по стадионам. «Синяя птица», греческий ансамбль «Бузуки», ну и «на закуску» Юрий Антонов. Которому «Синяя птица» аккомпанировала. Собирали стадионы по 5-6 тысяч.
— С чего началась работа над пластинкой?
— Наши руководители Роберт и Михаил – они ведь общались с Антоновым. Движущая сила «Синей птицы» — это, конечно, Роберт, он уже к тому моменту прошёл большую школу, играл в «Коробейниках», играл у Рознера. Знал кухню и знал молодых композиторов – того же Добрынина, который свои ранние песни отдавал «Синей птице». Ну и вот, мы начали готовить совместный диск с Юрой. На первые репетиции приезжали прямо к нему домой, и там смотрели, кто что будет петь.
— Как распределялись песни?
— Первым номером, конечно, был Серёжа Дроздов, вторым Серёжа Лёвкин. Царство обоим Небесное… А все остальные – бэк.
— «Дикие лошади» — вещь, которая стоит в творчестве Юрия Антонова особняком…
— Да, у него в основном лирика, а тут песня с элементами хард-рока. И вот он тогда и спросил: а кто её исполнит? И все показали на меня. Я-то начал петь её совсем по-другому, по-хард-роковски, так сказать. Записал, и Бабушкин, который тогда сидел за пультом, сказал: «Владимир, вы так выбьете мне динамики!» (смеётся). Я ж как начал орать, тогда ведь уже и «Зеппелин» был перепет, и «Пёрпл» перепет. Ну я и давай в этой же манере… И Бабушкин сказал Болотным: «Если вы хотите, чтобы эта песня вошла в альбом, её нужно спеть по-советски». В общем, она и получилась такая… аккомпанемент с элементами хард-рока, а вокал такой вот, просоветский. Там ещё ноты сумасшедшие наверху, было нелегко. И в том-то как раз и дело, когда ты берёшь верхние ноты с экспрессией, они начинают звучать, а когда только их касаешься вот так вот – ну не несут они того драйва, который должен быть. А, в общем, вышло и вышло, и слава Богу.
— Аранжировки делались сообща?
— Конечно. Хотя в основном делал Дима Галицкий. А Игорь Доценко создал отличающийся от других ансамблей барабанный подклад, по-настоящему роковый, будем так говорить. Привёз свои барабаны, всё записывал на них. И под его ритмический рисунок Серёжа Дроздов стал играть чуть-чуть по-другому. Получилось некое обновление саунда вокально-инструментального ансамбля, он стал у нас отличаться. Это можно услышать. Данная пластинка по записи барабанов отличается от всех ВИАшных.
— Потом была поездка на Сейшелы. Чем она Вам запомнилась?
— Запомнилась тем, что мы дурака валяли десять дней (смеётся). Было всего два концерта, а наши аэрофлотовские самолёты там летали только через десять дней.
— Ну, не так уж и валяли дурака. Тогда ведь был снят памятный многим фильм-концерт…
— Вот почему у руководителей и возникла такая идея – чтобы артисты не слишком расслаблялись, чтобы чем-то нас занять. Концерт-другой прошёл и всё, на восемь дней… море — вот оно, водка тут же, в буфете, бизнес-ланчи – свободно (смеётся). Всё это расслабляет. Поэтому Рома с Мишей затеяли эти съёмки. С нами работала съёмочная группа, мы ездили в столицу, Викторию, там снимались, то есть дня три были заняты съёмками. Запоминающаяся поездка, конечно. Совершенно уникальная погода, ни одного комара, ни одной мухи. Народ, который там живёт, объединён – а национальностей очень много. Где-то процентов тридцать – китайцы, процентов десять – креолы, в остальном всё перемешано. А когда работали первый концерт, пришла пара из России, им было лет по девяносто. Перед революцией или после неё покинули Россию, и какими-то путями добрались на Сейшелы и остались на всю жизнь… А остались только потому, что там московское время!
— Как Вы помните, на концерт в Петропавловске я захватил с собой конверт именно той пластинки, «В Лужниках». За время Вашей работы в золотом составе «Синей птицы» вышли ещё два диска-гиганта: «Осенний этюд» и «Подземный переход». Какой из трёх чаще просят подписать?
— «В Лужниках», сто процентов. Фаны, бывает, приносят набор. Последние альбомы приносят, но очень редко. А так, в основном, «В Лужниках». Может, в том числе и потому, что там фамилии написаны, люди собирают автографы. Ну а самое главное, материал. «Я иду тебе навстречу» стала хитом, «Белый теплоход» тоже стал стопроцентным хитом. Кстати, из этого альбома я пел и «До свадьбы заживёт».
— Классная вещь!
— Да, и очень сложная, очень.
— А «Цветные звуки» Сергей Лёвкин как пел…
— «Цветные звуки» мы тоже делали, несколько исполнителей её пели. Я её обязательно включал в программу, потому что с Серёжей Лёвкиным у нас была хорошая человеческая дружба. Он единственный, кто приехал меня поздравлять с 50-летием. В общем, как-то так всё, по-нормальному, по-человечески было…
Читайте также:
Музыкальное чтиво: Раскрасят старые страницы цветные звуки «Синей птицы»…
