Учитель чешского языка из Петропавловска перевел трогательные письма военнопленных 100-летней давности

Здравствуйте, дорогие читатели Петропавловск.news! Меня зовут Илья, и уже пятый год я активно занимаюсь изучением и популяризацией истории нашего города. Из истории Петропавловска мне больше всего интересен дореволюционный период, хотя и вехи гражданской войны достойны внимания. Люблю узнавать что-то новое об известных личностях Петропавловска, о местных купцах и иностранных коммерсантах, о быте представителей разных сословий 19 века, о влиянии нашего города на масштабные исторические события. Вожу бесплатные экскурсии для всех желающих, и не планирую на этом останавливаться.

Работаю я преподавателем чешского языка, поэтому, наткнувшись апрельским вечером на статью о военнопленных и увидев, что письма пленных чехов, живших в Петропавловске, до сих пор не переведены, не смог пройти мимо. В этой статье я опубликую свои переводы и уделю немного внимания деталям.

Первое письмо, переведенное мной, написано все тем же лейтенантом Альфредом Колленом, чьи письма на немецком языке приведены в самом начале статьи. Будучи офицером австро-венгерской армии, он свободно владел немецким, но писал письма и на родном чешском языке.

Отправитель – лейтенант Альфред Коллен. Петропавловск Акмолинский (вероятно имелась в виду Акмолинская губерния)
Отправлено в Австрию, (Мисс) Эвжа Колленова. Регион Богемия, город Červená Řečice (Червенá-Ржечице). Это небольшой городок, основанный в 13 веке. В 1917 году там проживали менее двух тысяч человек.

«Милая Эвжа! На днях я получил ваши милые письма со времени отпуска Томка (вероятно имеется в виду мужское имя Томек – прим. переводчика) — с 31.12 по 4.01. Все-таки, значит, рождественские праздники вы отметили вместе; я вспоминал, были ли вы тоже вместе и на Пасху. Ваши, особенно в рождественских письмах, надежды на скорую встречу снова отдалились, и не остается ничего, кроме как ждать дальше и дальше. Я бы хотел хоть мгновение посмотреть, как у нас всё обстоит. Пока что, однако, я должен довольствоваться какой-нибудь фотографией, из них папина уже в пути — к сожалению, все еще в пути. С сердечным приветом, Альфред».

Дальше идет письмо «Милому братишке». По цвету чернил и почерку я нашел в статье его обратную сторону с информацией об адресате и отправителе.

Это письмо прибыло в Петропавловск уже из самой Чехии.

Отправитель – Йозеф Паштика. Получатель – Рудольф Паштика, 34 рота, №15347, Город Петропавловск, станция Новониколаевск (ныне Новосибирск).

Это письмо написано достаточно неграмотным языком, также в нем употребляются просторечия. Некоторые слова было достаточно трудно разобрать, приходилось искать похожие элементы почерка по всему письму.

«Дорогой братишка!
Прими от нас всех самый сердечный привет и много воспоминаний, доносящихся к тебе в даль. Почему ты все время пишешь нам, что мы тебе не пишем — мы тебе пишем, но ты ничего не получаешь. Мы от тебя, однако, получаем, но [письма] долго идут, около четырех месяцев. Мы все здоровы, и бабушка, сейчас у нас [семейный] праздник. Дядюшки Земаны оба в армии, а сейчас уже 10 января будет призываться папа. Пиши, что у тебя было за странное предчувствие, мы все никак не поймем, может, тебя что-то беспокоит? Не переживай, ведь даст Бог, что это закончится, и что ты снова к нам вернешься. Мы верим, что тебе грустно, когда ты ничего от нас не получаешь. Нам жаль, что в каждом письме ты пишешь «почему не пишете». Пиши нам, если тебе нужны деньги, мы бы тебе отправили. Еще от нас всех прими много сердечных приветов и поцелуев. С Богом, живи благополучно, дорогой наш братишка в далекой России (слово, принятое мной за «Россию» написано неразборчиво, но, судя по почерку, это может быть оно — прим. переводчика).
Твои родители, сестры и брат».

Следующие четыре письма вышли из-под пера некоего А. Коцоурка.

Отправитель: Ал. Коцоурек.
Адресат — Алоизия Коцоуркова, медицинское учреждение для душевнобольных, Богнице у Праги.
В этих письмах тоже большое количество ошибок, а также некоторые предлоги и вспомогательные глаголы написаны слитно с соседними словами.

«11.10.1916. В Сибири.
Дорогая Жена и детки!
Примите от меня самый сердечный привет и мысленно отцовский поцелуй. Я, слава Богу, здоров. Уповаю на Бога, что и вас, моя дорогая женушка и мои дорогие детки, этой парой строк застану в добром здравии. Я всё на одном месте, уже настала третья зима, как я с вами, моя дорогая женушка и мои дорогие детки, разлучён! Но даст Бог, что скоро мы, [живые и] здоровые, встретимся? Прямо сегодня я получил квитанцию, что мне здесь [пришла] посылка. Пойду завтра, 12 числа, за ней. Милостью Божией целую руки, а также сердечный привет (Абби/Алли ?) и всем друзьям.
Приписка:
Я получил кальсоны, (нательную рубаху/майку — ?), носки и зимнюю шапку. Сегодня, кажется, престольный праздник. Вспоминаю вас, как там ваши дела. С Богом.
Искренне ваш отец, А.К. Храни вас Бог».

«5.10.1916. В Сибири.
Дорогая жена и мои дорогие детки! Примите от меня самый сердечный привет и мысленно отцовский поцелуй. Я, слава Богу, здоров. Уповаю на Бога, что и вас, мои дорогие и любимые, этой парой строк застану в добром здравии. Прямо сегодня я от вас получил три письма: от 5 июня, 22 июня и 5 июля. Я очень им порадовался оттого, что все вы здоровы. Даст Бог, что мы счастливо в скором времени в добром здравии встретимся! Мы должны терпеливо ждать. Милостью Божией целую руки, а также сердечный привет (Абби/Алли ?) и всем друзьям. Я всё на одном месте. Я здесь снова встретился с одним земляком, Франтишком Петршиной из Обор (возможно топоним, прим. переводчика). О П. Гадре сейчас не знаю. Этот Петршина женат в Вишнёве. Мы не виделись 14 лет. Собираемся вместе и рассказываем друг другу о нашем родном крае.
Примите еще один сердечный привет. Искренне ваш отец, А.К. Храни вас Бог. С Богом».

Далее идут письма Коцоурка его свояченице.

«20.05.1917. В Сибири.
Дорогая Свояченица!
Примите от меня самый сердечный привет и мысленно дружеский поцелуй. Я пока здоров. Уповаю на Бога, что и вас застану в добром здравии! Только что получил от вас это письмо от 25 марта, я очень порадовался, что вы пока здоровы. Пасха у меня была грустная. О церкви и Воскресении Божьем мы ничего не знаем. Живем за исключением души, как животные. Мы будто отрезаны от мира. Даст Бог, долго это длиться не будет, и опять, после этой долгой, жестокой поры, в добром здравии увидимся. Милостью Божией целую руки, и воздай за все Бог. Сердечный привет моей дорогой семье! С Богом.
Искренне ваш зять, А. Коцоурек».

«(10 ?).02.1917, в Сибири
Дорогая Свояченица!
Примите от меня самый сердечный привет и мысленно искренний поцелуй. Я, слава Богу, здоров. Уповаю на Бога, что и вас застану в добром здравии! Я только что получил письмо от 10 октября, которое меня очень обрадовало. Как вы побывали у моей дорогой семьи, как Марженка (плела хлóпок ?), а Фердичек держал. От радости я заплакал. Пожалуйста, напишите мне вскоре снова. Я, когда читаю, будто с вами говорю. Милостью Божией целую руки, и сердечный привет моей дорогой, Лойзичку, Марженке, Фердичку и всем друзьям. Живите с Богом. Жду с нетерпением скорой встречи.
Искренне Ваш зять, А.К. С Богом. Жду с нетерпением ответа».

Читая эти письма, я в очередной раз убедился, что для человека нет ничего дороже Дома и Мира; что главное богатство – здоровье родных и возможность быть с ними рядом; что и образованный офицер, и простой солдат мечтают, чтобы ужасы войны навсегда остались позади. Большинство пленных вернулось на родину, кто-то навсегда остался на просторах Северного Казахстана. Жуткая война давно в прошлом. А мы, больше века спустя, знакомимся с воспоминаниями ее очевидцев и делаем выводы.

Илья Филин