Три версии одного события

Автор: Сергей Виниченко.  О бунте казаков в полевом лагере под Кокчетавом я впервые услышал в прошлом столетии от участника трёх войн Степана Ефимовича Федосенко. Называл старый казак это событие не иначе как революцией.

«Перед войной с ерманцем с офицерами бились,- гордо говорил дед, покачивая седой головой, — побили тогда казачков почём зря».

Выступление казаков на речке Чаглинке я перепутал тогда с событиями в станице Пресновской летом 1918 года, когда пришедшие с фронта казаки отказались идти в армию Временного Сибирского правительства, и, покинув лагерь, отправились по родным станицам. Там их встретили неласково, кое-где пороли и отправили-таки служить в Омск. Много позже автор прочёл о Кокчетавском бунте в воспоминаниях атамана Б.В.Анненкова, служившего в то время командиром сотни 4-го полка. Глухое упоминание есть у И.П.Шухова в знаменитом романе «Горькая линия». Поэтому с особым трепетом открыл я папку с тремя листами из Центрального Государственного архива Октябрьской революции (Москва), содержащую разгадку происшествия, которое имело тогда небольшой резонанс лишь потому, что началась Великая война, затмившая все остальные сколько — нибудь значимые события того времени.

Акмолинский губернатор сообщал 20 августа 1914 года в Омский департамент полиции:

«31-го июля сего 1914 года, в 5 часов вечера, в кокчетавском сборном пункте мобилизованные казаки 4 и 7 полков произвели военное восстание, сожгли офицерский барак с имуществом и убили офицера подъесаула Бородихина. Обстоятельства этого дела таковы:

Молодой казак Данилов заторговал на сборном пункте у одного казаха для себя лошадь и куда-то на время отлучился. Узнав по возвращении на пункт, что заторгованную им лошадь продавец уже продал подороже другому лицу, казак Данилов начал упрекать его в недобросовестности и пытался отобрать лошадь силой, но тот не давал ему, долго отбивался и ударил Данилова ногой с такой силой, что она моментально распухла. Казак Данилов просил старшего по лагерю офицера подъесаула Бородихина наказать продавца лошади за нанесение ему оскорбления, но последний ему отказал, разъяснив, что наказывать частных лиц за такие поступки он не имеет права и при этом в шутливом тоне высказался: «Какой же ты после этого казак, когда тебя побили, вместо жалоб насшибал бы ему хорошенько, да и делу конец».

Данилов продолжал настаивать на своем и привел обидчика к офицерскому бараку, стараясь ударить его. За казаха вступился Бородихин, разняв их и ударив при этом Данилова. Тот закричал на весь лагерь, что его ни за что бьет офицер, тут же сбежалась полупьяная толпа в несколько сот человек и, крича об избиении казака, бросилась на террасу, где сидел Бородихин. В подъесаула полетели камни, палки и все, что попало под руки.

«Сначала офицер Бородихин, защищаясь от озверевшей толпы, отстреливался из револьвера», но увидев, что толпа подожгла его барак, бросился к речке Чаглинке, был настигнут на берегу и убит. «Находившиеся в тот момент в лагерях младшие офицеры Аников (Анненков? – прим. С.В.), Шевелев и Бородихин, младший брат убитого, не принимали никаких мер к прекращению беспорядков и ограждению товарища от насилия, спокойно стояли и смотрели на происходившее». После убийства казаки 4-го и 7-го полков упрашивали их остаться в лагерях и уверяли, что их не тронут, но они ускакали в Кокчетав, где заявили атаману отдела о случившемся.

Генерал А.Я.Усачёв в эмиграции

Генерал А. Я. Усачёв вспоминал: «Мобилизовались полки 4-й в г. Кокчетаве и 5-й в Петропавловске Акмолинской области. Мобилизация бригады сопровождалась крайне печальным случаем. В июле месяце (числа не помню) меня потребовал Войсковой наказный атаман генерал Шмидт во дворец. Явившись к нему, я увидел генерала со всклокоченными волосами на голове, лицо озабоченное, измятое. Он показал мне телеграмму начальника Кокчетавской местной команды, в которой тот доносит, что казаки убили подъесаула Бородихина и сожгли офицерский барак. Генерал приказал мне запросить старшего офицера мобилизуемых полков. На посланную телеграмму войсковой старшина Шмонин подтвердил сведения. Войсковой атаман нарядил полевой суд, назначил офицера Генерального штаба для производства дознания, дал батальон пехоты с пулемётами, и приказал мне немедленно направляться в Кокчетав для ликвидации печального случая. Произведённым дознанием были выявлены 8 человек зачинщиков убийства. По приговору суда они были расстреляны».

Военные власти не обнаружили на месте орудий убийства, нашли лишь обезображенный труп «покрытый многочисленными смертельными ранами, на нём оказалась одна огнестрельная рана на левой стороне груди».
До прибытия карательного отряда 43-го Сибирского полка бунтовщики старались распространить по Кокчетаву слух о самоубийстве Бородихина. Однако, нашлись свидетели, показавшие следствию, что подъесаула убили, после чего прострелили грудь.

«Убитого офицера Бородихина, после наружного медицинского осмотра, похоронили в г. Кокчетаве 5-го сего августа».

Покойным была ранена женщина — казачка и шестеро казаков, один из которых на третий день после происшествия скончался. Были преданы суду 39 человек, а командиры полков и офицеры за бездействие предстали перед судом Омского военно-окружного суда. 11 казаков были оправданы, осуждены на каторжные работы 20 человек, к смертной казни приговорены 8 бунтовщиков.

«13 –го августа, в 7.30 часов утра, в двух верстах от города Кокчетава, в долине, окруженной со всех четырех сторон горами, была приведена в исполнение часть приговора: из 8 казаков, приговоренных к смертной казни – 7 человек расстреляны, а один, тяжело раненный в голову убитым Бородихиным, оставлен до выздоровления, все приговоренные к каторжным работам заключены в местную тюрьму. Осужденные к расстрелу казаки выслушали свой приговор настолько спокойно, что даже не заявили своего ходатайства пред Государем Императором о смягчении их участи, были совершенно спокойны и держали себя развязно, когда шли на смертную казнь и даже в тот момент, когда их привязывали к столбам все время просили начальника эшелона скорее их расстрелять. Все население Кокчетава до самого отъезда карательного отряда было совершенно  спокойно».

Анненков вспоминает о бунте несколько иначе, нежели бесстрастный губернатор:

«Начальником лагеря являлся жестокий и грубый офицер Бородихин, который к тому же был нервным и вспыльчивым, а потому избивал казаков по самому ничтожному поводу. Однажды он публично ударил по лицу молодого казака Данилова.

Кто-то громко произнес:

— бить нельзя! Нет у вас такого права!…

Начальник лагеря грубо выругал всю группу, обозвал казаков трусами, и добавил, что они могут говорить только в спину. Но стоило Бородихину отвернуться, как вслед ему понеслись насмешки и ругательства.

Разъяренный офицер выхватил револьвер и закричал:

— Буду стрелять, если не замолчите и не прекратите ругань!

В ответ со всех сторон от рядовых казаков и вольных последовала реакция: — мало германских пуль, еще и свои офицеры по казакам стрелять собираются! Ничего, и на них найдутся…

Место расположения сборного лагеря под Кокчетавом в 1914 году

Это была уже открытая угроза. Начальник лагеря вызвал офицеров, приказал развести казаков по баракам и казармам, выявить и представить ему всех недовольных. Однако казаки вышли из повиновения, чему способствовало неправильное поведение офицеров, пытавшихся усмирить подчиненных, но не так, как нужно. Было избито много офицеров, часть которых сгруппировалась в общежитии и стала стрелять по окружившим их казакам. Отстреливаясь от бунтовщиков, Бородихин израсходовал все патроны, выпустив в себя последнюю пулю, но он был только ранен и был тут же добит преследователями. Большинство офицеров разбежались. Меня же казаки не тронули. Более того, по их просьбе мне пришлось принять на себя командование сразу тремя (двумя-прим. С.В.) полками. Полагаю, что я пользовался среди них авторитетом за уважительное отношение к каждому казаку. Мне удалось восстановить порядок во многом благодаря тому, что вся сотня, которой я командовал, была полностью на моей стороне.

О случившемся я донес войсковому атаману. Из Омска к нам тотчас прибыл генерал Усачев с пехотным полком… Генерал потребовал от меня назвать зачинщиков и лиц, причастных к убийству начальника лагеря. На это я ответил, что как офицер Русской армии не могу быть доносчиком, чем вызвал явное неудовольствие генерала. Он обвинил меня в укрывательстве и бездействии, за что меня предали военно-полевому суду вместе с 80 (? – С.В.) другими казаками. Суд меня оправдал, однако окружной суд приговорил меня к 1 году и 4 месяцам заключения. Отбытие наказания мне заменили отправкой на Германский фронт».

По версии В. А. Терещука, сандыктавский казак Василий Данилов сторговал лошадь у жителя Кокчетава Д. Джабакова за 70 рублей. Бородихин, входивший в ветеринарную комиссию, приказал увести коня к нему, дав за него большую сумму. Казаки не выдержали такого произвола и накинулись на офицера. Первым выстрелом был тяжело ранен в голову казак станицы Нижнебурлукской Иосиф Булатов. Бородихин попытался спрятаться в доме офицеров, который тут же подожгли. Офицеры, бывшие в помещении, разбежались до поджога. У подъесаула закончились патроны и он был зарублен шашкой. Во время следствия схватили и заключили под стражу многих невиновных казаков. Вёл следствие полковник Казаков, членами суда были есаул Белов (будущий колчаковский генерал — С.В.) и штабс-капитан Ушаков. Казака станицы Сандыктавской В.Данилова, трубача из Арыкбалыкской А.Волгаева, мл. урядника И.Булатова и казака С.Палаткина из Нижнебурлукской, М.Духнова и трубача Г.Максимова из Лобановской, С.Богаева и приказного А.Шаврина из Чалкарской приговорили к расстрелу. Е.Светличного и Д.Емельянова — к бессрочной каторге».

13 августа в 8 часов утра приговор привели в исполнение в двух верстах юго-западнее Кокчетава в долине против сопок. Потерявшего зрение И.Булатова казнили после выздоровления. По данным архива был казнен не С.Палаткин, а Иван Духнов, брат Михаила (ЦГА Каз ССР, ф.369,оп.3,д.552).

Расстрел произвели у сопок

Из воспоминаний казака Аканбурлукской станицы Федора Ступаченко:

«Казаков привязали к столбам. Но один приговоренный постоянно умолял: «… не убивайте меня, я невинный, у меня остались дома семеро детей, жена болеет. Пощадите…».

После выстрела все казненные повисли на столбах, а тот, что просил пощады, оставался невредим. Три раза промахнулась расстрельная команда. Пока капитан с бородкой не подбежал к казаку и не выстрелил ему прямо в голову».

Из Арык-Балыкской попали на каторгу Иван Калашников, Евлампий Красников и Лукьянов. Они дожили до глубокой старости и были персональными пенсионерами, как пострадавшие от самодержавия. По воспоминаниям местных жителей много лет прожила и кухарка Бородихина Надюся Поленова – в 60-е годы торговала по ночам водкой.

Братское захоронение расстрелянных

Три документа об одном и том же событии при сопоставлении показывают происшествие в Степном крае совершенно по-разному. Можно ли доверять рапорту губернатора, если даже фамилия Анненкова в нем искажена? Могла ли обычная бытовая ссора перерасти в тяжкое групповое преступление? При анализе документов, вопросов больше, чем ответов. Участники и свидетели кровавой драмы столетней давности уже никогда не ответят на эти вопросы. Им выпала тяжкая, суровая доля – кто-то погиб на германском фронте, иные сложили буйные головы по разные стороны баррикад в гражданскую, основную часть казаков положила в землю коллективизация. Единицы дожили до 70-х, чтобы сказать любопытным пацанам: «Мы сделали революцию…». 

Очерк из книги Виниченко С. Листая старые страницы, -Курган. 2014

Документ

Исключаются из списков за смертью, согласно прилагаемого списка, осужденные по приговору Военно-полевого суда от 13 августа 1914 года.
1. Каз. Иван Акимов Духнов 1903 (наряда) – ст. Лобановской, 4СКП
2. Пр . Андрей Ильин Шаврин 1906 – ст. Лобановской, 4СКП
3. Каз. Степан Илларионов Богаев 1909 – ст. Лобановской, 4СКП
4. Тр. Григорий Иванов Максимов 1902 – ст. Лобановской, 7СКП
5. Тр. Михаил Денисов Духнов 1907 – ст. Лобановской, 7СКП
6. Тр. Василий Андреев Данилов 1908 – ст. Сандыктавской, 4СКП
7. Тр. Алексей Иванов Волгаев 1907 – ст. Арык-Балыкской, 4СКП
8. Ур. Иосиф Ильин Булатов 1900 – ст. Нижне-Бурлукской, 7СКП

Подробнее об истории города читайте в нашем проекте Исторический Петропавловск