О дневнике Сергея Воропаева: Я твой, Родина…

Автор: Сергей Виниченко. О нашем земляке, уроженце поселка Пресноредутский Жамбылского района Сергее Николаевиче Воропаеве, кустанайском Мусе Джалиле, написано много. В 1996 году в журнале «Знамя» был опубликован его дневник. В 2001 году актеры МХАТа представили премьеру «Дневник военнопленного Воропаева», спектакль был поставлен по инициативе Олега Табакова. В 2005 году «Новое издательство» выпустило книжный вариант дневника. Летом 2008 года радио «Эхо Москвы» подготовило передачу о Сергее.

Будучи школьником, автор впервые услышал о Сергее и его дневниковых записях на одном из классных часов, посвященных празднованию 30-летия Победы. Заведующая детской библиотекой Тамара Петровна Овчарова зачитала нам выдержки из потертого альбома озаглавленного «Дневник Сергея Воропаева». Во вступительном слове она сказала, что более десяти лет назад, будучи инструктором  райкома комсомола, переписала дневник Сергея, перед тем как передать его в Кустанайский областной краеведческий музей.

Сергей пропал без вести в самом начале войны. Брат Константин Николаевич Воропаев вспоминал, что последнее письмо, полученное от Сергея в июне 1941 года, было написано красными чернилами. «Чернила напоминают мою будущую жизнь», — пророчески написал родным Сергей. Всю войну от него не было ни единой весточки, и мать жила надеждой на возвращение сына.

19 мая 1945 года почтальон принес в уютный воропаевский пятистенник на берегу Пресного озера и вручил матери Татьяне Степановне  похоронку за №504,  в которой говорилось: «Ваш сын, Воропаев Сергей Николаевич, находясь в плену у немцев, заболел и умер 23 марта 1945 года в госпитале 5481 после освобождения из германского плена. Похоронен с отданием воинских почестей. Адрес и место погребения: Ламсдорф, лагерь военнопленных №1».

9 января 1946 года при осмотре инфекционного блока «А» Ламсдорфского лагеря русских военнопленных  под матрасом был найден дневник Сергея Воропаева, записи в котором он вел с 29 марта 1944 года. Закончив жизнь, Сергей оставил свою исповедь потомкам, навсегда обессмертив свое имя.

Дневник завершала запись от 5 марта 1945 года:

«Итак, я уже точно в последний раз взялся за карандаш. Последний раз беседую с этими листками. Да. Но я дожил до такого состояния, что смерть меня уже не пугает, а, наоборот, будет чем-то приятным, успокаивающим, тем миром, где всем одинаково хорошо и плохо. Где нет науки, искусства, красоты, наслаждений, а только вечный мрак и сырость. Допустим, если фашизм не взялся морить, то я имел бы, может быть, шансы вернуться с туберкулезом на родину. И что же было бы, я бы мог быть лишней обузой  в семье, в обществе, и то там будет гораздо тяжелее переживать все это. А здесь, в связи с голодовкой здоровье ухудшается… Позавчера ночью началось страшное кровотечение. Слава богу, соль была, так солью пришлось остановить. Все уже перемечтал, все малейшие случаи жизни, круг моей родной семьи. Жаль, слишком жаль, что с бедной мамой… Болтают, что в шести километрах от лагеря наши взяли деревню, но ни выстрелов, ничего не слышно, абсолютная тишина. Хотя бы перед смертью услышать орудийные гулы, разрывы снарядов, чтоб земля гудела, черт побери. Обнимаю и целую все мое близкое и милое. Прощайте, мои дорогие, на долгие годы. Мне скоро час пробьет. Я уже не поднимаюсь с постели. Ваш сын Сергей. Записи передайте Борису Семеновичу Радионову (редактор газеты Пресногорьковского района «Большевистское знамя» — прим.С.В.).

Дневник жил своей отдельной судьбой. Как следует из пометок, сделанных на тетради, 9 января 1946 г. ее прочел следователь Военной прокуратуры Северной группы войск капитан юстиции Голубев. В 1947 году дневник был уже в Казахстане: его предложили для хранения в сектор партийного архива Института истории партии при ЦК КП (б) Казахстана. Однако документ, в соответствии с правилами того периода, лишь скопировали и отправили матери Сергея. Так же поступили и сотрудники Государственного архива Кустанайской области. В 1964 году Татьяна Степановна передала подлинник дневника и фотографии сына в Государственный музей Кустанайской области. Именно благодаря музейным работникам дневник сохранился, а с конца 1980-х годов стал известен читательской аудитории, копия представлена в экспозиции музея. В 2000 году полный текст дневника был опубликован в сборнике Центрального музея военнопленных в Ламбиновице-Ополе (Польша). В  музее есть фотография Сергея, его биография.

Некоторые записи автор скопировал в 1988 году — удалось ненадолго заполучить подлинник. Дневник представляет собой блокнот из 79 листов в линейку, размером 11,5 на 17 см. Обложка из грубой черной ткани, пропитанной клейкой массой. Кое-где дневник сшит нитками, скреплен канцелярскими скрепками. На страницах, написанных чернильным карандашом, рыжие пятна – следы кровавого кашля Сергея. Казалось, будто дневник все еще несет запах лагерного барака, его неистребимого воздуха. На страницах дневника представлена жуткая правда фашистского концлагеря, волосы встают дыбом при чтении описания злодеяний нацистов. Изучая дневник, я постоянно ловил себя на мысли, что непрестанно удивляюсь уровню образованности его автора. Закончив всего лишь 8 классов Пресногорьковской школы, он ведет беседы с собою на различные темы, ему близки вопросы философии и литературы, вечные вопросы жизни и смерти. Человек, наделенный родительским и школьным воспитанием кристальной честностью, силой духа, высочайшим уровнем патриотизма, всегда готовый на самопожертвование, Сергей испытывает огромное чувство вины за то, что не бьет врага. Он не становится рабом – мощь духа  в уже иссохшем теле помогает ему до конца оставаться Человеком, несгибаемым  и непобедимым. «Смертию смерть поправ», он является для всех нас живым  и вечным примером мужества и стойкости в борьбе с врагом.

Из Германии автор получил статью из журнала «Шпигель», в которой публикуются фотографии концлагеря  Ламсдорф Шталаг 318/VIII F(Ламбиновице), его бараки.

Здесь же фото коменданта Геборски, которого лишь недавно осудили как нацистского преступника.

Под крестом похоронено около120 тысяч человек, возможно и Сережа Воропаев лежит здесь. По свидетельству пресногорьковской казачки, ныне жительницы Германии Инны  Баурихтер (Кушнаревой), и сегодня на территории бывшего лагеря не поют птицы и зеленеют лишь редкие деревья. Природа много лет назад оцепенела от происходящего.

В апреле 1945 года Чрезвычайная комиссия по эксгумации останков советских военнопленных обнаружила  по 700 человек в 176 ямах. Лагерь смерти существовал с августа 1941 года по март 1945 года. Через его застенки прошли более 200 тысяч советских военнопленных.

Внутри и вне лагеря погибли 120 тысяч человек.

Кто же такой Сергей Воропаев и какие пути привели его в Ламсдорф?

На первую часть вопроса ответ содержится в личном листке по учету кадров: год рождения: июнь 1921, место рождения: Пресноредуть, Образование  8 классов, Пресногорьковская СШ, окончил в июне 1939 года. Работал в 1940 году зав. отделом кадров Пресногорьковского райкома комсомола». По воспоминаниям родных и знакомых можно даже спустя много лет частично понять внутренний мир Сережи Воропаева, его привычки и привязанности, обусловленные обстоятельствами жизни и воспитанием.

Свои сокровенные мысли и чувства он еще в школьные годы привык доверять бумаге. Но довоенные дневники пропали в годы войны – чемодан с тетрадками был съеден крысами в сарае. Сергей очень много читал, мог всю ночь просидеть над книжками.

Отец вступил в колхоз имени Максима Горького в 1929 году. Жизнь была тяжелой, нужда заставила Воропаевых покинуть Пресноредуть и отправиться во Фрунзе (ныне Бишкек, Киргизия). Там тоже пришлось тяжело, голодали. Переехали в деревню под Омск, а в 1936 году после долгих скитаний вернулись на родину.

В 1938 году Сергей закончил 8 классов Пресногорьковской школы. Во время учебы жил в доме Петра Васильевича Фиронова, на улице Набережной. Дальнейшее обучение в школе было платным и Сергей пошел работать. Дмитрий Лавринов  звал его поступать в летное училище, но матери было тяжело расставаться с сыном. Сергей был крепким, сильным парнем, закалялся, обливаясь холодной водой.  Дружил с очень красивой девушкой Лидой Путинцевой (воспоминания брата Константина). В лагерном дневнике Сергей часто пишет об отчем доме, учебе в Пресногорьковской школе, своей первой любви. Дружил он, по словам выпускницы 41-го года, его одноклассницы Татьяны Алексеевны Костыриной, с Лидой Бобышкиной, сосланной в детский дом вместе с сестрами в 1937 году из Боготола. Там, в бывшем монастыре, Сергей работал вожатым.

Друг детства Николай Георгиевич Кладинов вспоминал, что семья Воропаевых была очень трудолюбивой. Жили в хорошем деревянном пятистеннике. Сергей всегда был хорошо и аккуратно одет. Отличался веселым нравом и обходительностью.

На вторую часть вопроса о Сергее ответить сложнее.

В декабре 1940 года более 70 ребят из Пресногорьковского района были призваны в армию. Вместе с Сергеем поехали со станции Лебяжье на воинскую службу Алексей Зенепрецов, Николай Кладинов, Егор Мальцев, Михаил Лагуточкин, Владимир Кожев, Григорий Шишков. Эшелон привез их в Западный военный округ, в город Минск. Они оказались в 151 –м корпусном артиллерийском полку, в школе младших командиров.  В ней были огневой взвод, взвод радистов, взвод разведчиков-вычислителей.

В апреле 1941 года бойцы поехали в летние лагеря в Ждановичи, где проводились учения и практические занятия. Командир полка майор Боголепов и начальник штаба капитан Пытков, понимая сложную политическую обстановку, прилагали все усилия для подготовки бойцов к будущим боям.  После нападения фашистов полк получил приказ оставить Минск и отходить к Могилеву. Григорий Шишков последний раз виделся с Воропаевым вечером 21-го июня  — приходил в роту, чтобы поговорить о дивизионной спартакиаде. Сергей занимался тяжелой атлетикой, Григорий – гимнастикой.

Автор записал ценные сведения из воспоминаний участника  первого боя  Георгия Никифоровича Мальцева: «Полк отходил на Шклов. Успели переехать деревянный мост. Пушки были у нас 152 –мм гаубицы, их тащили трактора С-80. Вышли к реке Березине под Борисовым. За рекой выкопали боевые позиции, заняли оборону. Враг был уже позади нас, в стороне Смоленска. Прозвучал приказ «разобрать матчасть!», разобрали, раздали продовольствие. Через час  — новый приказ «собрать матчасть, занять оборону». Что удалось восстановить, то восстановили. Владимир Кожев и Сергей Воропаев находились в одном окопе. Я находился правее их, за кустом, у полкового миномета. Бой завязался неожиданно, дрались горячо, с задором, но снаряды кончились, патронов тоже оставалось мало. Сходились в рукопашную. Я влепил немцу прикладом в лицо.  Солнце садилось, когда бой закончился. Поступил последний приказ – пробиваться на восток кто как может».

При отступлении Георгий разлучился со своими земляками. Он встретился с ними 28 июня о Оршанской тюрьме. Камеры и двор ее были забиты пленными. Около тюремной стены он увидел Кожева и Воропаева, хлебавших из котелков какую-то зловонную жижу. Встреча была унылой. Друзья рассказали, что находятся здесь уже два дня и получили еду из супа с отрубями и конины впервые за это время.

К вечеру пленных красноармейцев погнали на окраину города за Днепр, где поместили в чистом поле, огороженном четырьмя рядами колючей проволоки. Никаких навесов или укрытий не было. Только фанерные будки, в которых раздавали привозимую еду. Рацион был скудный  — черпак баланды и булка хлеба на шестерых. Когда Георгий попытался во второй раз получить пайку, полицай огрел его хлыстом, порвав гимнастерку. Пленных гоняли засыпать шлаком ямы возле железной дороги, который трамбовали огромными болванками, от восхода до заката без обеда.

«Усиленная охрана, избиения, расстрелы. Каждый день выносили умерших от голода, которые попали в первый день. Многие были так истощены, что не могли самостоятельно встать. Они лежали на земле под палящим солнцем». Однажды Георгий вернулся с работы и обнаружил, что лагерь наполовину пуст. Кожева и Воропаева увезли на Запад. Так он навсегда распрощался с Сергеем Воропаевым, военнопленным под №162802. В повести «Белая береза-символ России» Павел Кизин пишет, что друзья попали в Ламсдорф летом 1941 года, а к рождеству Сергея перевели в инфекционный барак, как больного туберкулезом. С тех пор Кожев и Воропаев больше не встречались. Но в дневнике  Сергея говорится, что он скоро два года в Германии (запись от 29.03.44). Как и где мыкался Сергей с июля 1941 по 22 апреля 1942 года до прибытия в Германию, неизвестно. В 1943 году он пытался бежать, но неудачно (запись от 6.04.44). Кроме того, заболел он значительно позже указанного П.Кизиным рождества 1942 года… Неясно также, пользовался ли автор повести воспоминаниями Владимира Никандровича Кожева или же все изложенное о пребывании Кожева и Воропаева в Ламсдорфе с осени 1941 года является художественным вымыслом писателя.

Дальнейшая судьба людей, упомянутых автором  выше, сложилась по-разному.

Командир 151- го КАП майор Иван Александрович Боголепов(1905 г.р.)  погиб 17 октября 1941 года в разведке у деревни Лески,  Хвастовичского района, Калужской области.

Алексей Васильевич Зенепрецов бежал из плена, партизанил, 26 сентября 1942 года был смертельно ранен при выполнении боевого задания на шоссе Минск-Могилев. Раненого несли двое суток и захоронили у деревни Хутор Червенского района. После гибели его именем назвали партизанский отряд. Генерал Сергей Петрович Мальцев написал о нем в книге «Когда опасность рядом».

Владимир Никандрович Кожев после пребывания в плену вернулся в родные места. Работал учителем в селе Гренадерка, Первомайка.  С 1956 по 1967 год был директором Песчанской школы. Похоронен в Пресногорьковке в 1967 году.

Георгий Никифорович Мальцев организовал побег из лагеря вместе со своим земляком Михаилом Шиловым, партизанил, награжден двумя орденами Красной Звезды. В середине 70-х годов проживал в с. Притобольном, Притобольного района Курганской области.

Николай Георгиевич Кладинов был в плену до февраля 1945 года в Ганновере, оттуда ему удалось бежать во Францию. В партизанском отряде воевал с союзниками, дошел до Эльбы, только не с востока, а с запада. Прошел фильтрационные лагеря. Работал шофером в Троебратской автобазе. Жил в Кустанае. Оставил свои воспоминания в 1988 году профессору Кустанайского педагогического института Николаю Игнатьевичу Кандалину.

Отец Сергея — Николай Алексеевич Воропаев (1894 г.р) погиб в 1943 году.

Мать Сергея — Татьяна Степановна скончалась в Пресноредути в конце прошлого века, в том самом доме, в котором всю войну ждала мужа и двух сыновей. Вернулся с фронта лишь сын Костя, призванный в 1943 году.

Одноклассница Татьяна Алексеевна Костырина скончалась в 2010 году в райцентре Узунколь Костанайской области.

Михаил Иванович Лагуточкин (1920 – 1980 гг.). Прошел всю войну. После окончания войны работал секретарем парторганизации Петропавловского овцесовхоза, директором откормсовхоза., директором совхоза «Озерный», Пресновского (ныне Жамбыльского района СКО).

Подруга Сергея — Лидия Путинцева тяжело заболела и скончалась сразу после войны.

Красная армия освободила Ламсдорф (ШТАЛАГ 318/VIIIF) 18 марта 1945 года.

Сергей Николаевич Воропаев скончался 23 марта 1945 года….

ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ СОЛДАТАМ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ!

Подробнее об истории города читайте в нашем проекте Исторический Петропавловск