В Екатеринбурге на Евразийском форуме обсудили гибридную войну

В этом году на XIV Евразийском экономическом молодежном форуме «Россия — Евразия — Мир. Интеграция — развитие — перспектива» в Екатеринбурге много говорили о войне, в том числе об информационной. Главный редактор информационного агентства Петропавловск.news Екатерина Назаренко побывала на медиафоруме «СМИ в контексте евразийской интеграции: вызовы и перспективы», повстречалась с военкором крупного российского издания и с журналистами из ДНР, ЛНР, Херсонской и Запорожской областей.

В Екатеринбург я добиралась на такси, из Петропавловска на машине до столицы Урала около 9 часов езды. На границе всем пассажирам пришлось из-за меня простоять больше получаса. Возникли какие-то проблемы с моим паспортом. Как пояснила пограничница, постоянно вызывающая кого-то по рации, документ долго проверял компьютер. Почему так произошло, сотрудница пограничной службы не объяснила. Через 35 минут паспорт вернули, сказали, что все в порядке, и можно ехать.

— А они никогда ничего не объясняют, — махнул рукой таксист. — У меня одна пассажирка оказалась в базе международных террористов, точнее её однофамилица, тоже долго стояли, пока они выясняли.

Про себя я отметила, что в ЕАЭС с интеграцией, которой посвящен форум, дело обстоит не лучшим образом.

Забегая вперед, скажу, что назад я возвращалась на поезде, и пограничник тоже долго пытался проверить мой паспорт с помощью портативного сканера. С кем-то связывался по рации, попросил, как и пограничница при въезде, удостоверение личности. В итоге сказал, что вернется позже, ушел дальше по вагону, но больше я его не видела. Даже не поставил печать в паспорт. Однако этот пограничник в поезде был более доброжелателен. Разглядывая печати разных государств, полюбопытствовал, в какой стране мне больше всего понравилось.

И с улыбкой угадывал, будто не расслышал мой ответ: «В России, да?»

Уровень патриотизма зашкаливает. А ещё он посоветовал для исключения таких вот задержек на границе, ездить с удостоверением личности.

Город контрастов

Екатеринбург не отличается лоском. На фоне стеклянно-зеркальных многоэтажек и красивых исторических зданий можно встретить и сломанные скамейки, и обшарпанные памятники архитектуры, и покосившиеся заборы, и грязь, и огрехи благоустройства.

Зато беззаботно плавают в дендропарке утки, напротив идет реконструкция здания цирка.

На торце многоэтажного дома бросается в глаза огромная буква Z в цвете георгиевской ленты.

Такие же, но поменьше – на входе в метро с припиской #СвоихНеБросаем.

Дети в столовой на вокзале перешёптываются и показывают на мужчину в камуфляже, мол, он герой и пришел в отпуск с войны.

Возвращённые территории

В рамках XIV Евразийского экономического форума молодёжи в Екатеринбурге при поддержке «Комсомольской правды» прошёл медиафорум. Он собрал представителей российских и зарубежных средств массовой информации, в том числе представителей СМИ ДНР, ЛНР, Херсонской и Запорожской областей, как обозначили в повестке — новых регионов России.

Выступавший на медиафоруме по видеосвязи заведующий кафедрой журналистики и медиакоммуникаций Херсонского государственного педагогического университета Александр Малькевич отметил, что донецкие и луганские журналисты настоятельно просят коллег не использовать оборот «новые территории России», а называть их новыми субъектами Российской Федерации.

— Это исторические земли, возвращенные регионы, восстановлена историческая справедливость, — не без гордости констатировал спикер, на его майке красовалась крупная надпись «Путин. Россия. Победа».

На поле боя информационной войны

Главный редактор программ ГУП ДНР «ТК «ЮНИОН» Виктория Мельникова призналась, что военкором не является, хотя десятый год работает в зоне боевых действий, потому что живёт в Донецке.

— Мы работаем журналистами там, «за ленточкой», как говорят на территории большой России. На самом деле никакой ленточки, конечно, нет. Есть только граница Ростовской области и Донецкой народной республики. И ехала я сюда с тяжёлым сердцем, — вздохнула Виктория. — Для нас шоком стала недавняя гибель военкора «Известий» Семёна Ерёмина (его память почтили на форуме минутой молчания). Он работал в Донецке, бок о бок с нашими коллегами. Наша профессия становится опаснее с каждым днём, я отправляю журналистов на передовую и не знаю, что советовать – одевать бронежилет и каску, на которых видна надпись «Пресса», или ехать налегке без экипировки, чтобы никто не догадался, что это репортер. Мы сейчас стали мишенью для нашего противника, потому что идёт ещё и информационная война.

Хорошо, что сейчас появляются центры подготовки военкоров, но, по правде говоря, в зоне СВО теория не сильно пригодится, — считает Виктория Мельникова. — Если два года назад не было никаких «лепестков», военкоров не учили, как снимать и не наступить на взрывоопасный предмет, то теперь есть лепестки, немецкие мины, колокольчики. И только опыт подсказывает, как работать на месте. Наша телестудия пострадала от обстрелов, в декабре 2022 года в наш квадрат ежедневно прилетало по 40-50 «градов». Ракеты противник запускал будто по графику — утром и вечером. Нам приходилось перестраиваться – работали дома, работали в подвале, где нет никаких коммуникаций, зато в безопасности. У нас нет ни одного аккредитованного военкора, местным журналистам не дают такие корочки, поэтому все наши девчонки — гражданские. Мы не проходим школу подготовки военкоров. У нас одна школа – школа жизни. Если не будешь внимательным, в редакцию не вернёшься.

Мы бы превратились в либерально-настроенное стадо…

На медиафоруме не пытались спрогнозировать, когда закончится война, зато рассуждали о причинах её начала и о том, можно ли было её избежать.

— Мне кажется, те почти 70 лет мирной жизни, которые нам подарили наши предки, они нас как-то расслабили. Мы почему-то вдруг поверили, что это навсегда, и что за мир больше не надо бороться, — рассуждал советник гендиректора Первого канала, председатель попечительского совета телеканала «Победа» Александр Ильин. — А помните, как раньше говорили: «миру-мир», «за мир надо бороться». Каждая бабушка говорила: «Только бы не было войны». Мы после войны простили всех, кто с нами воевал – Европу, Финляндию, Польшу, Чехословакию, Венгрию, Румынию, все страны Восточной Европы мы простили. Мы простили Германию, мы дали ей объединиться, мы вывели оттуда свои войска, а я служил в Германии до 1990 года. И вот результат! Слабых не любят. Мы стали жертвами собственной наивности, собственной доверчивости, поверив заявлениям Запада о том, что НАТО не будет расширяться на восток…. А может даже хорошо, что всё это с нами случилось именно сейчас. Потому что нас, с одной стороны, публично обманули, и мы это поняли. С другой стороны, если бы ещё лет 10 они бы так с нами сюсюкались, то нас потом можно было бы брать голыми руками. Не было бы у нас авиационной промышленности, наукоемких технологий, не было бы никаких культурно-цивилизационных кодов. Мы бы превратились в либерально-настроенное стадо, которое вовремя кормят, обувают, одевают, позволяют ходить в дорогие бутики. Но как нация, как государство мы прекратили бы свое существование в обозримой перспективе.

Российский журналист и пропагандист, корреспондент «Комсомольской правды» Александр Коц уверен, что избежать войны было невозможно. А теперь надо идти до конца – до исчезновения Украины, как государства.

— Я помню, как это начиналось в 2022 году, и чем грозило бы наше бездействие. Вокруг Донбасса была стянута войсковая группировка, и противник был готов решить свой территориальный вопрос силой, — вспоминает военкор Александр Коц. — И при всём моём уважении к силам ополчения Донбасса, без нашей помощи устоять бы они не смогли. А после того, как противник зачистил бы Донбасс, на кураже он бы обязательно пошёл на Крым. И сегодня мы бы имели конфликт на нашем полуострове. Поэтому, к сожалению, этот конфликт был неизбежен. А сегодня – либо ты, либо тебя. Кто-то поддерживает СВО, кто-то не поддерживает СВО, но и те, и другие должны понять, что, если мы не победим, у нас государства не останется.

Сам он уверен, что конфликт продолжается долго, потому что Запад, столкнув лбами русских и украинцев, подливает масла в огонь, чтобы измотать Россию.

— Я как-то спросил одного командира ополчения Игоря Стрелкова: «Почему вы так долго не можете взять Донецкий аэропорт?». И он ответил: «Причина простая, потому что с той стороны, по сути, такие же русские люди, которые называют себя украинцами. И у них те же самые моральные установки: «ни шагу назад», «не отступать» и «не сдаваться». В этом, наверное, вся трагедия этого конфликта. По всей линии фронта противник оказывает ожесточенное сопротивление, цепляется зубами за каждый куст, за каждый камень, за каждый квартал. Именно поэтому это очень тяжелый и серьёзный конфликт, о котором давно мечтали на Западе – столкнуть лбами русских и украинцев и смотреть на это все, подливая масла в огонь, чтобы этот конфликт продолжался долго, и чтобы изматывать наше государство.

На вопрос, в чем мотивация российских военных, украинские-то, понятно, воюют за своё и на своей территории, военкор поделился своими наблюдениями:

— Солдаты на любой войне чем-то похожи. Что в Чечне, что здесь в СВО, за отсутствием какой-то военно-политической работы с бойцами, а у нас, к сожалению, не ведётся воспитательная работа, лучшая мотивация к бою – отомстить за друга.

Не скрывал военкор, что видит на линии фронта и проблемы – слабое оснащение тепловизорами и другой техникой, проволочки с выплатами, однако о многих проблемах предпочитает не распространяться публично, да и закон не велит, но пытается решить их, донося до чиновников по своим каналам, в том числе и раз в год на встрече военкоров с Путиным.

Броня от дрона не спасёт

Если говорить о безопасности во время работы в зоне военных действий, о ней военкору приходится заботиться самостоятельно.

— Я иду в бронежилете, несу с собой дрон-детектор и дрон-подавитель. Их я купил сам. Если сработает дрон-детектор, нужно будет включить дрон-подавитель и надеяться, что он тебя спасёт, — говорит журналист. — Сёма (военкор «Известий») погиб от беспилотной авиации, это был сброс гранаты с коптера в пяти километрах от линии боевого соприкосновения. Дроны противника летают уже и на 20 км вглубь нашей территории. Никаких условий для военкоров не создают. Работа с нами построена, как и в мирное время, на уровне пресс-служб, которые везут тебя на место. И это не гарантирует тебе безопасности. Сотрудников пресс-службы минобороны мы уже хоронили, в том числе и тех, которые погибали вместе с журналистами, — рассказал Александр Коц.

Он назвал несколько фамилий коллег, которые погибли на съёмках.

— Мне приходилось сидеть под артиллерийским обстрелом в блиндаже на протяжении 12 часов, и за это время не было ни одного раненого. В то же время, один FPV-дрон может залететь чётко во вход этого блиндажа, и если там будет термобарический боеприпас, то погибнут все…. Война серьёзно поменялась с появлением беспилотных средств поражения, это постоянный спор брони и снаряда. Пока снаряды выигрывают. Уже есть какие-то противодействия. Но у меня не было ситуации, чтобы я использовал дрон-подавитель и посадил боевой дрон. Поэтому я не могу оценить его эффективность. Но вот с таким же, как мой подавитель, один спецназовец посадил за сутки четыре FPV-дрона, и это внушает какую-то надежду. Я хожу в камуфляже, бронежилете, шлеме, с аптечкой, обувь удобная, чтобы не отличаться от военных. Беру с собой сменную одежду в командировку. В машине стоит генератор, спутниковая тарелка, спасибо Илону Маску, для связи, где её нет, с обеих сторон внедорожника я поставил себе лебёдки, ну и набор сублимированной пищи беру на всякий случай. Мы все-таки невоенные, живем в обычных условиях, снимаем квартиру. Но когда выезжаешь в прифронтовую полосу, там тоже накормят на передовой, накормят вкусно, но это с ночевкой всегда, поэтому на случай запас автономности должен быть.

Свои статьи Александр пишет о людях, через их переживания и боль он рассказывает о том, что происходит на фронте. Самому ему это напоминает Великую Отечественную войну.

Территориальные амбиции и реалии фронта

На вопрос из зала, последуют ли по мнению военкора вслед за Украиной другие территории для восстановления «исторической справедливости», например, Приднестровье, Александр Коц констатировал, что у России ресурсов на новые операции и не будет в обозримом будущем.

— Чтобы освободить Приднестровье, надо освободить Одессу и Одесскую область, чтобы освободить Одессу, надо освободить Николаев, но сначала надо вернуть российский город Херсон. А если проводить исторические параллели, то в Отечественную войну сначала брали Киев, потом Днепропетровск, потом Херсон. Поэтому можно строить планы на будущее, но сейчас ресурсов, чтобы идти до Одессы, у нас, мягко говоря, не хватает. В моём понимании окончание СВО – это окончание украинской государственности в принципе, иначе это будет постоянный нарыв, — сказал военкор. — Я помню, мы только освободили Рубежное, и я иду по каким-то разрушенным улицам, а из-за развала выходит мужичок грязный. Они жили в подвале, готовили на улице на костре. Он меня узнал, потому что смотрел российские каналы, и попросил: «Вы там бываете в Москве в высоких кабинетах, вы им передайте, что мы потерпим все эти лишения, но вы, пожалуйста, дойдите до конца. Потому что, если вы оставите маленький клочок, это будет раковая опухоль, которая будет пускать метастазы». Ну до конца да, а до Польской границы – нереально при нынешних условиях. Поэтому Приднестровье, даже если там люди поднимут какое-то восстание, географически поддержать мы их ни по суше, ни с моря не сможем. Но Украину надо отрезать от Чёрного моря, и для этого решать вопрос с Новороссией.

Он также отметил, что хотя о взятии Харькова в ближайшей перспективе речи не идет, но двигать войска от российской границы, чтобы дать вздохнуть спокойно многострадальному Белгороду, военные будут стараться всеми силами.

К слову, проблем во взаимоотношениях России с соседним Казахстаном в ближайшем будущем военкор Александр Коц не видит и напомнил, что Россия не потянула миротворческую миссию в Нагорном Карабахе…

— Тем более какого-то серьезного повода Казахстан пока не дает, — отметил Коц и добавил, — но и Украина тоже серьёзного повода поначалу не давала, а всё вон оно как получилось….

Екатерина Назаренко