С этой женщиной, прошедшей непростой жизненный путь, наполненный тысячами положительных и отрицательных моментов, я познакомилась около двух лет назад. Но, как мне кажется сейчас, я знаю её гораздо дольше. И не потому, что на страницах нашей газеты появляются материалы о непростой ситуации, в которую попали Зинаида и Тимофей Новокшоновы. Просто эти люди, действительно, той самой «старой закалки», которой сегодня так не хватает молодёжи, корреспондент Петропавловск.news – ИА REX-Казахстан.
Несмотря на свой почтенный возраст (через несколько месяцев Зинаиде Феодосьевне исполнится 80 лет), на состояние здоровья, когда ноги не могут дойти даже до магазина, на условия жизни в постоянной сырости и соседстве с роем комаров и мух в задымлённой от репеллентов квартире, она не растеряла своей человечности. А это ведь так не просто, когда все от тебя отворачиваются, сохранить свою душу светлой, доброй, всегда открытой людям!

Практически всё свое свободное от домашних хлопот время она проводит на пристроенной к их квартире по ул. Набережная, 3 веранде. Ведь там сухо, нет плесени, сырости и комаров не столько много, как в доме. Хотя многочисленные обитатели этого дома – кровососущие соседи всей двухэтажки — проникают и на веранду. Поэтому даже здесь, в небольшом укрытии, пристроенном Тимофеем Васильевичем к их скромному жилищу год назад, невозможно спастись от писка и укусов.
Так вот и сидит эта добрейшей души женщина целый день около своего верандного окна и смотрит на прохожих. Только вот таковых в их богом забытом районе, к сожалению, немного.
На прошлой неделе мы договорились с Зинаидой Феодосьевной о встрече. Когда я подходила к их дому, даже и предположить не могла, что она видит меня в окно. Пока ваша покорная слуга открывала калитку забора, огораживающего их отдельный вход в эту двухэтажку, услышала, что дверь в дом стала открываться, и предо мной предстала моя знакомая баба Зина (посмею так назвать её, хотя лично к ней обращаюсь только по имени-отчеству). В моих мыслях только успел пролететь вопрос, как же она узнала, что я уже пришла. И тут она как будто услышала мой вопрос:

— Я в окно видела. Подумала, это Оля идёт! И пошла открывать. Стоять не могу, ноги совсем плохие стали, садись, побеседуем.

Я села напротив бабы Зины. Она начала рассказывать мне о налоге, который пришёл на их имущество и землю, о том, что почему-то он такой большой и вроде бы, так не должно быть. По крайней мере, для ветерана тыла должны быть какие-то скидки. А тут почти 1500 тенге. А я смотрела на неё и думала, как же всё-таки несправедлива чертовка судьба и как быстро человека изживает старость.
За те два года, которые я знаю этих двух милейших стариков, с них можно рисовать две картинки «до» и «после». А именно до приезда в наш город и поселения в эту злополучную двухэтажку и два года спустя. Держа в руках мухобойку и бесконечно хлопая по окну комаров, эта старая женщина, одетая по-домашнему, но всегда опрятно и чисто, рассказывала мне о всех событиях, произошедших с ними за последнее время. Я слушала её, но не могла отвести глаз от её лица. Таким прекрасным оно мне казалось, несмотря на большую рану около левого глаза, которая постоянно гноится. Её некогда синие, а теперь уже разбелённые до голубого цвета глаза говорили сами за себя. В них просматривалась огромная боль за всё происходящее и бессилие в чём-либо самостоятельно себе помочь. А также в их глубине виден жизненный опыт, скрывающий за собой массу событий и непростой жизненный путь, который выпало пережить этому человеку…

Детство, война, голод, немцы

— Разве ж я думала, что на старости лет буду жить в таких условиях. Государству мы были нужны, когда молодые сюда приехали, целину осваивали, работали не покладая рук, поднимали страну. Теперь про нас забыли. Мы гниём в собственном доме, а он вот-вот может развалиться. И нам никто не хочет помочь, — рассказывает всё, что наболело Зинаида Феодосьевна. — Если я здесь не нужна, то куда мне ехать? На родине – Украине — живут все родственники, но как я туда поеду? Если там сейчас такое творится! Там не до меня. Смотрю новости по телевизору и удивляюсь, жителям продовольствие привозят, голод наступает, как в далёкие годы из моего детства.

Когда началась Великая Отечественная война Зине Фицак (девичья фамилия нашей героини) было всего шесть лет. О годах войны и послевоенном времени, когда их село восстанавливалось в течение нескольких лет, она рассказывает с особым трепетом. При этом на её глазах появляются слёзы, слёзы горести и, как мне показалось, ностальгии по тем, пусть не лёгким, но всё-таки временам из её детства.
А голод был, действительно, страшным. Года, когда именно немец подошёл к их Кировоградской области в центральной части Украины, Зинаида Феодосьевна сейчас не помнит. Но это и не мудрено, ведь тогда она была совсем ещё несмышлёным ребёнком. Но, несмотря на свой возраст, вместе со старшим братом добывала питание для всей семьи, состоящей из пятерых детей и двух взрослых.

— Вот ели мы всякую ерунду, наверное, поэтому сейчас так и болеем, — рассказывает баба Зина. — Ведь, что на улице росло, то и ели. Собирали там, где может, нельзя и близко подходить. А мы и корешки, и вершки, всё наворачивали.

Если судить из рассказа Зинаиды Феодосьевны, то их питанию может позавидовать сейчас даже самый экстремальный вегетарианец. Ведь в ход шло всё, начиная от листьев и корешков разных трав, заканчивая тем, что удавалось украсть у немцев или достать на утреннем рейде по канавам.
Надо сказать, что только благодаря кулинарной фантазии матери Зинаиды и, наверное, желанию всех членов семьи выжить в голод, они смогли пережить эти тяжёлые времена.
Каждое утро для Зины и её старшего брата начиналось одинаково. Они вставали в шесть утра, брали с собой ведро, специальные палочки для разгребания и шли на «промысел».
На какой, поинтересуетесь вы. А вот сейчас брезгливых просим удалиться. Далеко не все жители деревни, где обжилась семья Зинаиды голодали:

— Все, кто прогибался перед немцами, питались получше.

Рано утром из всех домов хозяйки выносили вёдра с отходами. Именно они и служили одним из источников питания в эти суровые годы голода.

— Мы старались успеть что-то найти, пока до нас это не сделали другие. Брали палочки и ковырялись в том, что выливали в канаву.

Так, дети приносили домой различные очистки, кожуру от овощей, крошки, рыбьи кости – всё, что удавалось найти. Что с этим можно было сделать? По рассказу Зинаиды, их мама всё это «добро» тщательно мыла, затем перетирала на специальных жерновах. Если в доме было хоть немного муки, соединяла всё вместе и умудрялась приготовить из этого месива какое-то блюдо: или оладьи, или похлёбку.

— Очень вкусными были корни солодки, — рассказывает о тогдашних лакомствах сегодняшний ветеран тыла. — Эта трава росла везде, так мы её собирали и ели сырой. Какая вкуснотища была!

Также солодка использовалась в блюдах для подслащения. Для этого корни перетирались на специальных жерновах, высушивались, а потом добавлялись в чай или оладьи.
Чай тоже был исключительно природного происхождения — из листьев кустарников: малины, смородины, облепихи. Они заготавливались мешками с осени и употреблялись в течение долгой зимы.
Однажды Зинаида вместе со своим старшим братом настолько изголодались, что даже решились на преступление. Вечером, когда стемнело, они пробрались в дом расположившихся по соседству немцев, и под кроватью обнаружили целый таз с зерновыми хлебцами:

— Они были такие маленькие, квадратные, безвкусные практически, но во рту раздувались, как губка и, поэтому быстро наполняли желудок и устраняли чувство голода. Мы набили ими полные карманы и вернулись домой. А дома тогда совсем нечего было есть. Мама расплакалась от безысходности, что еды совсем не было, — вспоминает баба Зина. — И я помню, как брат обнял её и показал хлебцы. Помню, как нам тогда досталось от мамы с отцом.

Вот так, голод голодом, но человек не должен терять своего достоинства и идти на преступление! Через некоторое время после ссоры с родителями в дом семьи Фицак зашла Эльза – та самая немка, хозяйка дома, из которого Зинаида с братом утащили несколько горстей хлебцов. Она слышала, что в её дом проникали голодные дети, но виду не подала. Пожалела, ведь если бы об их визите узнал её муж, то им бы не поздоровилось.

— Она принесла нам целый таз с едой. Там были консервы и сгущёнка. И попросила, чтобы мы больше не лазили, а обращались к ней. Так стыдно мне никогда не было.

Кот – мясной добытчик

Чтобы добыть хоть немного масла Зинаида с братом ходили на маслобойку и просили у местного работника хоть немного жмыха. Как признаётся баба Зина, сделать это было непросто, поскольку мы надоели ему своими частыми визитами. Но всё-таки отказать детям он не мог.

-Даст нам жмыха, мы принесём его домой. Мама заворачивала его в марлечку и опускала в воду, в которой что-то варила. На поверхности воды появлялись жировые кружочки. Так и ели.

Через некоторое время детям удалось устроиться работать на зерновой склад. Оттуда они приносили домой в сапогах, за шиворотом зерно. Кто сколько мог. После его перемолки в доме пахло едой.
Первое мясо в дом за долгие годы вегетарианства принёс, как ни странно, кот Масик. Он повадился ходить на мясной склад, в котором обитали крысы. И душил их там по ночам. После того, как кладовщик заметил, что в его хозяйстве завёлся настоящий охотник, выследил кота и пришёл на разговор с его хозяевами. Да не с пустыми руками, а с куском мяса в придачу.

Голод не тётка

После того, как посёлок покинули немцы, жизнь начала потихоньку налаживаться. Правда, для того чтобы встать на ноги, вновь засеять поля пшеницей, получать урожай, потребовалось несколько лет. Все эти годы унесли жизни многих людей, которые от голода падали прямо на улице:

— Бывало, смотришь, по дороге человек идёт, затем, как разбежится, потом резко остановится и падает замертво. Много людей погибало от голода на наших глазах.

Человеческие организмы настолько привыкали к ограниченному маленькими порциями, редкому, травяному питанию без сахара и соли, что, случалось, погибали при употреблении другой пищи:

— К нам как-то зашёл родственник, отец уже тогда при совхозе работал и паёк получал. Так вот ему где-то удалось рыбы солёной раздобыть. Так мама и угостила ею нашего гостя и с собой впридачу дала, вроде как гостинец для семьи. Так и нашли его потом мёртвым. Он рыбу-то целый день по чуть-чуть ел, и, видать, от этого плохо ему стало.

По комсомольской путёвке

В апреле 1955 года Зинаиде Фицак была выдана «комсомольская путёвка», которая означала, что молодая 20-летняя девушка добровольно согласилась поехать на освоение целинных и залежных земель. Так, она очутилась в нашем городе. Сейчас будучи почти 80-летней старушкой вспоминает, каким был Петропавловск в те годы. Помнит и эти двухэтажки, в одной из которых по воле судьбы она со своим 75-летним супругом очутились чуть больше двух лет назад.

— Ведь здесь вот эти дома стояли, а дальше пустырь. Ничего не было, сплошное болото. И дом наш на болоте стоит.

Тот факт, что дом до сих пор не развалился, простояв 60 лет на болоте, подтверждает его добротный фундамент из хорошего бутового камня.
Зинаида Феодосьевна по специальности «строитель». За годы жизни ей пришлось провести немало времени на стройках, в том числе домов и зданий нашего города. Поэтому она не понаслышке знает о том, где качественный материал, а где сплошное надувательство.
Как рассказала нам баба Зина, фундамент у их двухэтажки сносу не будет знать. Только вот беда — под землю он уже уходит. А стены хоть и сделаны из хорошего советского кирпича, но сырость сделала своё дело – и они разваливаются при малейшем усилии.
Глядя на эту невысокую женщину, чьё лицо испещрили морщинки, думаешь, как же она всё это перенесла: как не сломалась в годы войны, как переживала голод и соседство с фашистами? Как потом нашла в себе силы жить дальше, видя столько горя, несправедливости и смерти? Как она смогла улыбаться, строить своё будущее и будущее страны? А самое главное, как она находит в себе силы до сих пор, чтобы утром встать из мокрой от сырости постели и надеть на себя мокрую одежду? И при этом ещё улыбаться и радоваться каждому гостю в своём доме. Думается, что закалённые такой жизнью они навсегда останутся настоящими людьми. И только благодаря им, наш мир ещё крутится!

P.S.

Ровно два года назад – в августе 2012 года на страницах нашей газеты вышла первая публикация об этих замечательных стариках – супругах Новокшоновых. Тогда они просили администрацию города взять под контроль их двухэтажку. А именно, провести комиссию и вынести вердикт о том, пригодна ли она для дальнейшего проживания или нет. Так, вот эта история тянется уже два года, но никаких сдвигов нет до сих пор!
А вот дом рушится всё больше, и это реально видно на фотографиях. Если сравнивать фото двухлетней давности и то, что происходит в доме сейчас, то, думается, комментарии здесь не к чему. Единственное, что изменилось – подойти к дому в дождливую погоду теперь можно и без резиновых сапог. Так как в прошлом году здесь была произведена отсыпка дороги щебнем. Всё остальное осталось на прежних позициях человеческого равнодушия.
Редакция нашей газеты надеется, что совсем скоро ситуация в семье Новокшоновых изменится в лучшую сторону. Следите за нашими публикациями.

Ольга ВАЙТОВИЧ, фото автора