Здоровье казахстанцев, или Что происходит в стране с медициной

Феерические провалы отечественной медицины в борьбе с коронавирусом в Казахстане видны уже невооруженным глазом. Сейчас, когда лечение для населения буквально стало вопросом жизни и смерти, существующую систему здравоохранения не критикует только ленивый. Но почему-то мало кто задумывается, а каким образом казахстанская медицина дошла до такого состояния.

Напомним ход событий. В 90-е годы после распада СССР страна оказалась в тяжелейшем кризисе. Медицину тогда, как и все остальное в республике, попытались поставить на рыночные рельсы. Слепо копируя западные методики, у нас создали Фонд медицинского страхования (ФОМС). Закончилось это печально: в конце 90-х руководитель ФОМСа Талапкер Иманбаев сбежал с деньгами вкладчиков в США, получил там статус беженца, заочно был осужден на родине за хищения… и все. Казахстанская медицина осталась без денег.
Дабы решить проблему финансирования здравоохранения страны, Минздрав подвергли ряду реорганизаций, пытаясь «пристегнуть» к тому или иному ведомству. И, наконец, в 2001 году, когда ситуация в стране несколько улучшилась, Министерство здравоохранения РК стало отдельным госорганом под руководством практикующего врача Жаксылыка Доскалиева. Примерно тогда же страной были закуплены некачественные вакцины, в том числе и печально известная сербская вакцина БЦЖ, от которой пострадали более 1000 казахстанских детей. Этим скандалом больше всего и запомнилось то время.
В 2004 году Минздрав возглавил Ерболат Досаев – экономист, администратор, эффективный менеджер, правда, не имеющий медицинского образования. Это назначение всячески приветствовалось, ведь от здравоохранения страны по-прежнему требовали рыночного подхода и рентабельности.
И именно Е.Досаев представил Правительству проект Государственной программы реформирования и развития здравоохранения страны на 2005-2010 годы. Главным здесь был переход на международные принципы организации оказания медицинской помощи. «Центр тяжести» переносился на первичную медико-санитарную помощь. Медикам пообещали поднять зарплату, сделать профессию престижной и улучшить образование.
Однако началось все традиционно – с оптимизации отрасли. В селах закрывались ФАПы, в городах сокращались стационары, больных следовало лечить амбулаторно. Печальная судьба постигла также СЭС и противочумную службу, которая была исключена из системы национальной безопасности и потеряла финансирование.

– Я хочу подчеркнуть, что первичная медико-санитарная помощь – это главный приоритет наших реформ, – заявил Е.Досаев в интервью газете «Мегаполис». – С экономической точки зрения, это наиболее выгодно, так как госпитализация больного обходится государству в 3,5-4 раза дороже, чем его лечение на первичном уровне.

Медицинская карьера эффективного менеджера закончилась печально. После скандала с массовым заражением детей ВИЧ в Шымкенте в 2006 году он ушел с поста.

Куда уходят деньги?

Министром здравоохранения стал Анатолий Дерновой. Он тоже принялся за реформы. В частности, из медицинских вузов Казахстана исчезли факультеты педиатрии, а педиатры стали врачами общей практики.

– С этого года мы перешли на новые стандарты подготовки специалистов медицинского профиля, которые соответствуют международному уровню, – объяснил данный феномен А.Дерновой в интервью программе «Жеті күн», – и которые будут способствовать подготовке конкурентоспособных медицинских кадров.

Через несколько лет, когда кадровая «дыра» в педиатрии достигла невероятных размеров, факультеты тихо вернули на место. Вот только реформатор А.Дерновой министром уже  перестал быть. Президент раскритиковал его работу, за этим последовало увольнение. А на пост главы Минздрава в 2008 году вернулся Жаксылык Доскалиев.

Однако реформаторский зуд оказался заразен. Ж.Доскалиев предложил внедрить в стране Единую национальную систему здравоохранения. Одним из главных нововведений стало то, что теоретически любой гражданин Казахстана получал возможность лечиться в любой больнице страны по желанию, вне зависимости от прописки и местонахождения медицинского учреждения. Да-да, так и появились зачатки пресловутой системы, согласно которой, «деньги идут за пациентом». Не пользующиеся спросом у населения больницы решено было оптимизировать. Министр заверил Правительство, что Казахстану вообще не нужно такое количество медучреждений, имевшихся в стране на тот момент.

– Поэтому нам и не надо строить столько больниц, – заявил Ж.Доскалиев в ходе обсуждения вопроса на заседании Правительства. – Идёт финансирование коек – пустых мест, где больные могут и не лечиться, а просто находиться.

После коррупционного скандала Жаксылык Доскалиев был уволен, несмотря на попытки симулировать инсульт, арестован, отдан под суд, осужден, а потом помилован.

Доктор сказал: «Резать»

Знамя реформирования подхватила Салидат Каирбекова, ставшая министром здравоохранения в 2010 году. Сокращение койко-мест активно продолжилось. С.Каирбекова стала идейным вдохновителем пресловутой программы «Саламатты Қазақстан», обещавшей каждому казахстанцу к 2020 году электронные паспорта здоровья, которых никто так и не увидел. Хотя деньги на модернизацию выделялись, и немалые.
На смену С.Каирбековой в 2014 году пришла Тамара Дуйсенова – идеологическая вдохновительница второй волны системы ОСМС и новой госпрограммы «Денсаулық».

– Когда заработает Фонд медицинского страхования, будет применяться другой принцип финансирования, – заявила Т.Дуйсенова в ходе одного из семинаров. – Деньги будут забирать хорошие государственные либо частные клиники, которые предоставляют точную диагностику и лучшее лечение.

Что будет с «плохими» клиниками, догадаться несложно. Оптимизация и ещё раз оптимизация.

Елжан Биртанов возглавил многострадальный Минздрав в 2017 году. Память о его «подвигах» на посту министра ещё жива. Так же, как и о скандалах в этот период: от приватизации больниц, смертей в стоматологических кабинетах и продажи лекарств из ГОМБ за рубеж до истории с «замороженным» младенцем и массовым заражением врачей коронавирусом. Зато, как и его предшественники, Е.Биртанов объявил войну стационарам и койко-местам.

– Во всем мире стационарная помощь крайне непопулярна, – сообщил он в интервью газете «Курсив». – А если больные задерживаются в больничных палатах, то только по двум причинам. При серьезной операции пациент находится в больнице 3-4 дня, второй повод для госпитализации – когда нужна реанимационная система, то есть больной нуждается в интенсивной терапии. Нам нужно сменить прежние приоритеты и очень большую поддержку оказывать развитию амбулаторно-поликлинической помощи, уделить серьезное внимание профилактическим услугам и обследованиям.

К чему привело 20-летнее реформирование системы здравоохранения, каждый казахстанец может лично увидеть уже сейчас, в период пандемии.

Как отметил нынешний глава Минздрава Alexey Tsoy (пока еще не прославившийся никакими реформами), сейчас каждый регион нуждается в дополнительных койко-местах для больных коронавирусом. Под стационары идут отели, стадионы и санатории.

– У нас есть дополнительная потребность в койках в каждом регионе, – заявил А.Цой на недавнем онлайн-брифинге. – В том числе в тех городах, в которых были построены новые модульные больницы. Сейчас они полные, и мы дополнительно разворачиваем в других медицинских учреждениях новые койко-места.

Комментарии излишни.

Так что же было изначально не так в наших реформах? Почему вся их эффективность, направленная на повышение качества обслуживания и престижа работы врачей, в итоге свелась только к «оптимизации затрат»? Точнее, если быть честными, ликвидации медицинского наследства, доставшегося нам от СССР. Почему медицинская сфера погрязла в коррупционных и этических скандалах? Почему перед лицом пандемии все либеральные реформы наглядно продемонстрировали свой окончательный провал? Причем последний вопрос касается не только Казахстана, но и множества других стран, стремившихся и работавших «по мировым и рыночным стандартам».
А вот в странах, даже самых небогатых, где сохранилась затратная «советская» система, ситуация намного более благополучна. Китай успешно купирует вспышки заболевания в стране, Вьетнам вполне справился с эпидемией, а медики Кубы не только сумели победить вирус у себя на родине, но и помогают лечить людей по всему миру.
Может быть, дело в том, что нам наконец-то пора понять, что СССР был прав. Что медицина – это не бизнес, как нам внушали последние 30 лет, а несколько другая сфера. И что она не может выполнять сразу две задачи: получать прибыль и спасать жизни граждан. Медицина может быть или выгодной, или результативной. Так что, либо наши медики будут «крутить» пациента, либо лечить. Третьего не дано.