Западно-Сибирское крестьянское восстание в судьбах священников Северного Казахстана

История Крестьянского восстания 1921 года до сих пор не дает покоя любителям истории. В честь 100-летия этого довольно страшного события Михаил Березин из Санкт-Петербурга подготовил внушительный материал о судьбах священнослужителей Северо-Казахстанской области. Петропавловск.news публикует материал полностью.

Одной из причин Западно-Сибирского крестьянского восстания 1921 года была политика продразвёрстки, введенная еще в Российской империи в 1916 году. Система заготовок продовольствия продолжала действовать и в разрушенной Гражданской войной стране. За нарушение норм сдачи продуктов или неявку на работы предусматривалось наказание, вплоть до ареста.

В заготовительную кампанию 1920-21 гг. власти планировали собрать 110 миллионов пудов хлеба в целом по Сибири, не считая других повинностей. На Петропавловский уезд была наложена следующая развёрстка: пшеницы и ржи — 3 600 тысяч пудов; овса и ячменя — 1 100 тысяч пудов. Состоявшееся 16 февраля 1920 г. заседание Объединенного совещания райпродкомиссаров Петропавловского уезда решило, что в районе существует значительный переизбыток продуктов.

Однако распределение развёрстки по волостям было небрежным ввиду утраты необходимых дореволюционных архивов по посевным площадям. Было решено на душу населения наложить разверстку в 12,7 пудов пшеницы и ржи и 3,9 пуда овса и ячменя.

Вместе с тем неурожай 1920 г. и отсутствие продовольственных резервов привели к продовольственному кризису во многих регионах Советской России. Не стал исключением и Петропавловский уезд. В среде крестьянства накапливалось серьезное недовольство существующей продовольственной политикой – излишков продуктов в селе практически не существовало. По всей Западной Сибири постоянно происходили конфликты в местах расположения ссыпных пунктов, на дорогах действовали банды, грабящие продовольственные обозы.

Так, например, в районе с. Всесвятского Петропавловского уезда в сентябре 1920 г. действовала банда, которая нападала на продработников и хлебные обозы.

Недовольство крестьян вылилось в массовое вооруженное выступление, охватившее значительные территории, как Казахстана, так и Западной Сибири. В начале февраля 1921 г. восстание практически одновременно вспыхнуло в разных волостях Ишимского, Ялуторовского, Тюменского, Тобольского, Тарского, Тюкалинского, Петропавловского, Курганского, Атбасарского и Кокчетавского уездов. Общее число участников восстания оценивается различно и по разным оценкам составляет от 30 до 150 тысяч человек. Но даже минимальная оценка делает Западно-Сибирское крестьянское восстание одним из крупнейших крестьянских выступлений за всю историю Советской власти.

В период кульминации – в феврале-марте – боевыми действиями были охвачены обширные территории, включающие практически всю Западную Сибирь, Восточную часть Урала, Северный и Центральный Казахстан.
Для подавления восстания была организована «тройка» из первых партийных руководителей Сибири: председатель Сибревкома И. Н. Смирнов, помощник главнокомандующего РККА по Сибири В. И. Шорин и председатель Сибирского ЧК И. П. Павлуновский.
Боевые действия стремительно приближались к уездному центру – Петропавловску: в ночь на 13 февраля 1921 года повстанцы вошли в город. Им удалось захватить практически весь уездный центр, кроме привокзального района и железнодорожного депо, где сосредоточились основные силы большевиков. Для помощи гарнизону уездного центра в Омске была сформирована так называемая Петропавловская группа войск под командованием Н. И. Корицкого.

Авангард группы и оперативный штаб с командующим расположились в бронепоезде «Красный Сибиряк». За ним шли эшелоны с личным составом 249 стрелкового полка. Вечером 14 февраля подкрепление прибыло на станцию «Петропавловск», сразу же начались ожесточенные бои за освобождение города, которые завершились к утру следующего дня.

Этим же временем датируется гибель викария Омской епархии, епископа Петропавловского Мефодия (Красноперова), биография которого достаточно хорошо изучена, однако имеющиеся в различных жизнеописаниях обстоятельства его смерти вызывают обоснованные возражения. Так, с 1949 г., благодаря работе протопресвитера Михаила Польского «Новые мученики Российские», считается, что епископ погиб в марте 1921 года при подавлении Западно-Сибирского крестьянского восстания во время народного возмущения, когда вышел успокоить враждующих. При этом автор приводит подробности смерти священномученика: уже убитому епископу воткнули в рану крест. Однако он не называет точную дату смерти епископа.

В Российском Государственном Военном Архиве (г. Москва) хранится документ, который по новому позволяет взглянуть на обстоятельства гибели священномученика Мефодия. Викарий Омской епархии был целенаправленно арестован 16 февраля 1921 г. и приговорен к расстрелу военным трибуналом войск охраны железнодорожной линии Омск – Челябинск под председательством Н. И. Корицкого за участие в восстании. Арест, как видно из документов, был произведен через день после восстановления контроля над Петропавловском. Вместе с архиереем были приговорены к расстрелу еще 11 человек из простых казаков, обвиненных в участии в крестьянском восстании. Приговор был приведен в исполнение в ночь на следующий день, 17 февраля в 2 часа 25 минут.

Главной причиной расстрела было желание как можно скорее зачистить город от восставших и сочувствующих им. На это указывает то обстоятельство, что во время захвата города были произведены массовые облавы и обыски.

Место погребения священномученика Мефодия (Красноперова) остается неизвестным, по крайней мере, в книгах записей актов гражданского состояния г. Петропавловска не имеется никаких данных, хотя существуют записи о местах захоронения других лиц, умерших и убитых в феврале-марте 1921 г. Можно предположить, что расстрел и захоронение было совершено в районе железнодорожного вокзала и депо, поскольку органы военного и гражданского управления городом в период противостояния располагались именно там (этот район населяли рабочие железной дороги, на которых опиралась революционная власть).

Меры по ликвидации восстания носили характер массового террора и зачастую касались не только самих повстанцев и членов их семей. Были и вопиющие преступления, которые совершались партийными и советскими работниками не только по отношению к восставшему населению, но даже и к самим сторонникам красной власти. Например, 24 августа 1921 г. ревтрибуналом были осуждены на 3 года заключения кандидаты в члены РКП (б): председатель сельсовета села Кривозерское А. Я. Мамонтов и милиционер И. Е. Каштарин. Осужденные занимались незаконными арестами, угрозами и шантажом.

Командир 52 батальона войск ВЧК А. Г. Парамонов проводил незаконные реквизиции у местного казахского населения. Затем, в целях сокрытия своих преступлений, незаконно разоружил рабочую роту ВЧК, обещав расстрелять каждого пятого красноармейца. Отправившись в с. Токуши, он устроил незаконные обыски, отобрав личные вещи крестьян. В селе Плоское незаконно арестовал человека и удерживал его в целях личной выгоды в течение двух недель. 29 января 1922 г. А. Г. Парамонов был расстрелян по приговору ревтрибунала.

В контексте событий характерна гибель ранее неизвестного мученика Русской Церкви священника Григория Алексеевича Ячменева. Он родился 11 января 1885 г. в г. Тобольске. Происходил из мещанской семьи. В пятнадцатилетнем возрасте поступил в городское четырехклассное училище, которое успешно окончил в 1904 г. Сразу по окончании училища подал прошение на имя правящего архиерея Тобольской епархии архиепископа Антония (Каржавина) о включении в духовное звание. 1 ноября 1904 г. он был назначен на должность штатного псаломщика церкви апостола Андрея Первозванного г. Тобольска. Затем последовали переводы в штат церквей апостолов Петра и Павла села Березовское Тобольского уезда и Сретения Господня слободы Ашлыкской Тобольского уезда.

15 февраля 1914 г. псаломщик Григорий Ячменев был рукоположен в сан диакона епископом Тобольским Варнавой (Накропиным). 22 июля последовала иерейская хиротония с определением на священническое место к церкви с. Куларовского Тобольского уезда. 6 июня 1915 г., согласно поданному прошению, был переведен на должность настоятеля церкви праведного Симеона Богоприимца с. Орловского Ишимского уезда.

На этом месте служения священник Григорий Ячменев встретил революцию и последующую за ней Гражданскую войну. 16 сентября 1918 г. указом епископа Березовского Иринарха (Синеокого-Андриевского) был назначен настоятелем церкви святителя Николая Чудотворца пос. Михайловского Беловской волости Ишимского уезда.

После этого назначения следы священника Григория Ячменева в официальных церковных документах Тобольской епархии отсутствуют. Однако в следственном деле священномученика Афанасия Дмитриевича Милова, который был приговорён к расстрелу в г. Петропавловске Казахской ССР в 1937 г., имеются сведения о дальнейшей судьбе отца Григория.

Священномученик Афанасий Милов во время восстания состоял на должности псаломщика при церкви с. Щучье Ишимского уезда. После ареста, отвечая на вопрос следователя о контрреволюционной деятельности, он говорит в своих показаниях от 27 октября 1937 г.: «В 1921 году во время бандитского восстания я был в селе Щучьем, молебствие было на площади в честь банды, но это не я служил, а священник беловской церкви Ячменев, расстрелянный советской властью за контрреволюционную деятельность против советской власти, я тогда был псаломщиком».

Судя по этим сведениям, священник Григорий Ячменев после последнего назначения был еще раз переведен на этот раз в церковь Рождества Христова с. Белово Ишимского уезда (современный Беловский сельский округ Мамлютского района Северо-Казахстанской области). Власть в селе захватили повстанцы. По предложению восставших, он отслужил благодарственный молебен в с. Щучьем. Молебен можно датировать временем между 11 и 15 февраля 1921 г., поскольку именно в этот период вся Беловская волость была захвачена повстанцами. Когда же восстание было подавлено, и в село вновь вернулась советская власть, священник был убит как пособник восставших.

Расстрел священника Григория Ячменева можно отнести к периоду непосредственно после захвата частями Красной армии с. Белово (поздно вечером 25 февраля). Думается, это произошло уже на следующий день или же в самое ближайшее время, поскольку при захвате села было оказано сопротивление и погибли несколько красноармейцев. Кроме того, в последующие дни на территории Беловской волости велись активные боевые действия, вследствие чего красным отрядам опасно было оставлять в захваченных селах лиц, поддерживающих повстанцев.

В пользу этой версии говорят, прежде всего, показания священномученика Афанасия Милова, который не стал бы свидетельствовать против себя под угрозой расстрела. Документально установленное присутствие в Беловской волости Ишимского уезда в 1918 г. священника Григория Алексеевича Ячменева даёт достаточные основания отождествить его со «священником беловской церкви Ячменевым» из показаний священномученика Афанасия Милова. Село Щучье находилось на расстоянии всего лишь в одну версту от центра волости – села Белово, где предположительно служил священник Григорий Ячменев. В с. Щучьем существовали церковь и достаточно крепкий приход, который священник вполне мог окормлять из-за его близости.

Расстрел священника носил, по всей видимости, бессудный характер. По крайней мере, в специализированных архивах России и Казахстана нет никаких сведений об осуждении священника Григория Алексеевича Ячменева.

Существенно уступая регулярным войскам в вооружении и оснащении, а также в области военной организации, основные силы восставших были разгромлены к апрелю 1921 г. По оценкам И. Н. Смирнова в Петропавловском уезде только за первых 1,5 месяца были убиты не менее 15 тысяч крестьян.

После ликвидации восстания советская власть решила произвести масштабный розыск причастных к повстанческому движению, для чего 7 мая 1921 г. был создан Акмолинский губернский революционный трибунал. Только, по доступным сведениям, в Северном Казахстане во время подавления Западно-Сибирского крестьянского восстания были приговорены к смертной казни или расстреляно 9 священнослужителей и монашествующих, при этом судьба ещё одного священнослужителя остается неизвестной. Причем о применении иных форм репрессий, кроме расстрела, на территории Северного Казахстана следственные документы не сообщают.

Все они были обвинены в поддержке или сотрудничестве с повстанцами, что являлось в глазах советских следственных и карательных органов достаточным основанием для вынесения смертных приговоров. После завершения основных боев в регионе и фактического поражения восставших продразверстка продолжилась. К июлю 1921 г. норма сдачи продовольствия в Петропавловском уезде была выполнена, но привела к масштабному голоду в этом некогда хлебном регионе.

Жизненный путь двух священнослужителей: священномученика Мефодия (Красноперова), епископа Петропавловского и священника Григория Алексеевича Ячменева, которые в силу неизбежной логики гражданского противостояния были уничтожены при подавлении крупнейшего очага борьбы против советской власти, наглядно представляет трагичность положения православного духовенства в Северном Казахстане.

Священник М. А. Березин

Читайте также:

«Творится невероятное, хуже Колчака!», — 100 лет крестьянскому восстанию в Петропавловске

Из истории Западно-Ишимского мятежа 1921 года в Петропавловском уезде