Ставки на спорт 
Про адмирала Колчака на севере Казахстана знают очень многие. Его имя связано с тайнами, легендами о припрятанных тоннах золота, о том, как Александр Колчак приезжал в Петропавловск перед решающими боями с Красной Армией. А вот о его законной жене, которая родила от адмирала троих детей и пережила мужа на 35 лет, знают немногие. Наши коллеги из газеты «Вечерний Омск» опубликовали фрагменты мемуаров Софьи Колчак, в которых она рассказывает, как хотела вернуться в Россию, чтобы найти прах своего мужа, передает Петропавловск.news.
Об этой женщине не писали книг, не снимали фильмов и не восхищались её мужеством и самоотверженностью. Софья Фёдоровна Колчак (в девичестве Омирова) родилась в древнем украинском городке Каменец-Подольском в 1876 г., в дворянской семье. Соня получила прекрасное образование в Смольном институте, интересовалась философией, знала семь языков, из которых французским, немецким и английским владела в совершенстве.
С Александром Колчаком ее познакомили его родители на балу в Морском собрании. Будущим свекру и свекрови девушка понравилась волевым характером, аристократизмом, независимостью – рано осиротев, она сама зарабатывала, преподавая языки, и не стеснялась своего положения. Все эти качества по достоинству оценил и сам Колчак. Едва ли можно было желать лучшего характера для жены военного.
Они обвенчались в 1904 году в Иркутске. Ему было 29, ей – 28. Муж уехал в Порт-Артур, жена вернулась в Петербург. Там Софья родила их первую дочь Татьяну, с которой отцу не суждено было увидеться: девочка умерла, не прожив и месяца. В 1910 году у пары родился сын Ростислав. В 1912-м они стали родителями последнего их общего ребенка – дочери Маргариты. Первую мировую войну 1914 года Софья с двумя малышами встретила в Либаве (сегодня это латвийский город Лиепая). Муж отбыл к месту военных действий. А жена, узнав, что Либава скоро будет занята немцами, эвакуировалась на восток с двумя детьми. В Гатчине умирает дочь Маргарита, которая простудилась во время спешной эвакуации. Софья Федоровна осталась одна с маленьким сыном.
Пережив тяготы войны и ужасы революций, вдова Колчака оказалась в эмиграции. Чем только не занималась Софья Федоровна, чтобы должным образом воспитать единственного сына! И она добилась своего: Ростислав окончил Сорбонну, стал финансистом. В годы Второй мировой сражался против немцев. Его потомки сегодня живут во Франции и США. Софья Федоровна умерла в 1956 году. Находясь на чужбине, она писала мемуары о своей жизни, об А.В. Колчаке, которые в первую очередь предназначались для Ростислава. В разные годы записи велись в тетрадях, иногда – на пронумерованных отдельных листах. Несмотря на то, что вдова Колчака записывала свои воспоминания на протяжении долгих лет, они носили хаотический характер и не имели хронологической последовательности. Иными словами говоря, она писала о том, что всплывало в памяти.
В конце прошлого года в Москве, в издательстве ООО «Викмо-М», тысячным тиражом была издана книга История семьи адмирала А.В. Колчака во Франции / Л.В. Абраменко. Воспоминания. Стихи / С.Ф. Колчак; сост., подгот. текста и примеч. Л.В. Абраменко. Первая часть книги написана исследовательницей русского зарубежья Л.В. Абраменко и повествует о драматичной судьбе супруги адмирала А.В. Колчака – С.Ф. Колчак и ее жизни с сыном в эмиграции, а также о семейных связях, потомках и родственниках. Во второй части издания представлены ранее неизвестные, впервые публикуемые воспоминания С.Ф. Колчак, а также ее избранное поэтическое наследие. Небольшие выдержки из данных воспоминаний мы и решили опубликовать.
«Александр Васильевич Колчак родился 4 ноября 1874 года в небольшом каменном особняке, окружённом ольховой рощей, на берегу Невы, недалеко от Императорской карточной фабрики с правой стороны. Домик, в котором родился мой муж, я хочу выпросить у города Петербурга. Александр Васильевич показал мне дом, в котором родился, из окна паровой конки, которая ходила с Лиговки на Обуховский сталелитейный завод, где служил его отец, и тогда, когда родился первенец у Ольги Ильиничны Колчак – урождённой Посоховой. Василий Иванович и Ольга Ильинична были оба родом из Одессы. Он был дворянин, она – купеческого звания, очень богатого рода. Кажется, они были родом из казаков, из Ростова-на-Дону. В 1855 году Вася Колчак окончил Ришельевский лицей в Одессе и ушёл добровольцем в Крымскую кампанию. Он оставил после себя мемуары о пережитом под названием «Война и плен». Ему было 18 лет. Он был маленького роста. Не скажу – очень маленького, так как был широкоплечий, крупный и в старости с брюшком, лысый, но всё же красивый старик, с проницательными серыми глазами. Родился он 1 января 1837 года. В 1874 году ему было 37 лет, а жене его – 22, значит, она была на 15 лет моложе. Она была невысокая, полная, красивая, с милым, чистым русским лицом».
«Александр Васильевич родился через год после свадьбы родителей. Мать его очень страдала в родах и просила мужа поехать за доктором, как он ей обещал, потому что акушерка одна не могла справиться. По Неве шел ладожский лёд. Доктор Гагенторн жил по другой стороне Невы. Василий Иванович, видя, как страдает его молодая жена, взял ялик и перебрался на другую сторону грозной реки. Это было очень опасно, и слава доктору Гагенторну, который не побоялся последовать примеру храброго маленького офицера. Когда доктор и Василий Иванович вернулись в домик, сын уже родился. Для начала было всё благополучно, и молодые родители были счастливы, только Ольга Ильинична спросила: «Почему так долго не являлся доктор?» – «Лёд пошёл по Неве», – сказал Василий Иванович, но она не поверила, чтобы осенью по реке шёл лёд. Тогда доктор и муж подвинули её кровать к окну, из которого была видна Нева и шедший по ней ладожский лёд. После рождения первенца Ольга Ильинична была тяжело больна и кормить его сама грудью не могла, как кормила Катю-дочку, родившуюся через год, и маленькую Любочку, умершую, когда ей было два года. Саша обожал девочку, которая казалась ему олицетворением всего нежного и прекрасного. Любочка упала с качелей, заболела и от сотрясения мозга умерла. Это было страшное горе для Саши. Катя была спокойная, крепкая, плотная, вечно занятая в углу со своими куклами. Брат досаждал ей, щипал её, дразнил. У Александра Васильевича были необыкновенно крепкие руки, железные. Невозмутимая Катя пожимала плечами и говорила только: «Саша, оставь». Детям в семье жилось хорошо. У них была няня, но мать сама с ними проводила много времени, хлопоча на кухне по хозяйству. Александр Васильевич вспоминал в Сибири, как мать жарила бифштекс… У Ольги Ильиничны был ангельский характер, ровный, спокойный, заботливый. Мать водила Сашу в Александро-Невскую лавру в церковь. Она была хорошая религиозная женщина».
«Надо на Бога опираться и по совести поступать, сказал мне однажды муж. Эти слова надо ему на памятнике написать. «Человек абсолютной честности», – как-то сказал его шофер, француз, в Сибири. Мой муж никогда не лгал, и то, что он говорил, была правда. Конечно, ошибаемся мы все, и честный человек может искренне заблуждаться, но сознательно лгать нас не учили. Ни его, ни меня… Саше подарили игрушечное ружьё, когда ему было шесть лет. И вот с этим ружьём, в сопровождении матери он пошёл гулять. Навстречу попался охотник, который нёс убитого им зайца. Ольга Ильинична купила зайца и понесла домой. «Мамочка, позволь мне сказать, что это я убил зайца». Но мать не позволила лгать даже в шутку, играя. Она была очень хорошая…»
«Саша был, пожалуй, фантазёр. Раз он вздумал выкупать кота в бочке с дождевой водой. Коту купанье не понравилось, тогда мальчик прикрыл его доской, а когда доску отодвинул, чтобы посмотреть, как там кот плавает, тот с шипеньем и фырканьем вылетел из бочки и умчался.
Когда Саше было 6 лет, а Кате – 5, семья Колчак поехала в г. Ялту и остановилась в гостинице «Ялта», в комнате на втором этаже, которая выходила окнами на крышу первого этажа. Уставши с дороги, родители крепко заснули и поздно проснулись. Каково же было их удивление, когда в запертой изнутри комнате Саши не оказалось. Бросились искать, думая, что он спрятался, но не нашли. Звали – не отвечал. Выглянули в окошко и увидели, что он шагал по крыше первого этажа. Думаю я, не видел и не слышал ничего, кроме своего смелого поступка, которым был поглощён…»
«18 января день смерти нашей Танечки. Она умерла в 1909 году, не дожив и году. 25 января был день её рождения. Она лежала мертвая, а он сидел рядом и сказал мне: «Когда я помру, положите меня рядом с нею». Как он любил свою первую девочку и как сходил с ума и «выл от горя». Больше любить, чем Колчак любил крошку Танечку, нельзя, и он был причиной её смерти, так же, как и я, – не сумела сберечь наше счастье… Я не верила, что моего мужа расстреляли, а насчёт измены, то он отрицал то, что говорила Анна Васильевна Тимирёва, она думала его спасти. Она его и погубила»… Развода со мной она не смогла добиться, а я бы дала, муж знал, что я бы это сделала, и развода у меня не просил. А каково ей пришлось, ей лично знать. Я двоих дочерей потеряла из-за службы мужа…
Александр Васильевич заботился обо мне, работал на меня день и ночь, во всём себе отказывал, зная, что я человек слабый, неработоспособный. Я никогда в кухне ничего не касалась… Моя жизнь была над книжкой, а всё, что касается в доме употребления своих рук, было мне не особенно по душе. Быть может, из-за врождённой близорукости и связанной с ней неловкостью. Я была плохая жена, плохая мать, но у меня есть достоинства, которых у других нет. Я делаю всё, что в моих силах, для детей…
Мечтаю вернуться в Россию, купить домик… Поставлю сама себе крест, ожидая, что найдётся прах моего мужа в г. Иркутске и его можно будет перевезти в Петербург и похоронить рядом с Танечкой, как он этого желал. Маргариту положить около меня, Танечку – возле мужа, там, на берегу Невы, где он родился. Гробик Танечки в часовне, где похоронены Василий Иванович и Ольга Ильинична… Обе девочки в свинцовых гробах, найти будет нетрудно, если добраться до Петербурга…»
Есть книги, глубинная сущность и значимость которых проявляются не сразу, а лишь спустя месяцы либо даже годы. К таковым следует отнести и воспоминания Софьи Федоровны Колчак, которые совсем недавно дошли до российского читателя. В них она рассказывает о муже, добрую память о котором она сохранила до последнего дня своей жизни. Думается, что этот уникальный и, по сути дела, единственный в своём роде исторический источник, заставит исследователей несколько по-иному взглянуть на личность адмирала А.В. Колчака.
Александр ЛОСУНОВ, историк-краевед
Любые мемуары являются субъективной точкой зрения их автора и считаются, как и любые свидетельские показания, самым слабым видом исторических источников. Народная память запомнила власть Колчака как жестокую и бесчеловечную. Как сказал Ленин, Колчак пробудил многомиллионные массы крестьянства, своей жестокостью сам поднял до того спавшие народные массы против себя. Как муж Колчак мог быть прекрасным человеком, но для сотен тысяч людей он был безжалостным зверем, как бы ни старались нынешние режиссёры и «историки» состряпать из него светлый образ.
Вы абсолютно правы, Вадим. Но у нас на сайте есть место для разных людей и разных мнений. Если мы нашли интересный материал, автор которого придерживается другой точки зрения на историю, чем мы, но при этом рассказывает нечто очень интересное — мы готовы такое публиковать без изменений. Возможно, автор этого материала очень ностальгирует по белому движению и считает Колчака прекрасным образцом человека. Авторы других материалов, в том числе и я, имеют точку зрения прямо противоположную образу прекрасного адмирала, и на нашем сайте она тоже присутствует.
Андрей, вам большое спасибо за очень интересные материалы по истории! Критика совершенно не в вашу сторону, а в сторону последнего абзаца за авторством краеведа из Омска, который призывает нас «по-иному взглянуть» на образ Колчака. Я посчитал, что без комментария такие призывы оставлять нельзя, ведь так и работает «окно Овертона». Проблема не в источниках, а в интерпретации их (я сам историк, и меня пугает, что источниковедение сегодня практически не вспоминают).
Вам большое спасибо за то, что познакомили с новым историческом источником, и вообще спасибо за интереснейшие материалы, всегда с интересом читаю и делюсь со знакомыми. Но повторю, в данном случае я не мог не прокомментировать эти вздохи (а это именно вздохи) омского краеведа по «светлому образу невинно убиенного кровавыми брльшевиками» военного преступника, которого даже современный, антисоветский российский суд отказался реабилитировать.
Я общался напрямую с ветераном гражданской войны, призванном в армию Колчака, потом ставшим красным сибирским партизаном, и потом перешедшим на сторону Красной Армии. Есть его воспоминания, записанные на плёнку (годы его жизни 1899-1994). Если надо, — можно поднять, — но долго, ибо архив естественно хранится в РФ.
Ну а так, — армия Колчака в Сибири состояла на 40% из офицеров и прапорщиков и на 30% из чехословаков. Остальные были призванные сибирские крестьяне. Над каждым рядовым было по 7 начальников, причём половина из них было не русские. Поэтому.
надо, интересно, наш ватсап 87773842592, электронка nsk1@mail.ru
Кошмар ! Этот «Кристально честный» человек залил Сибирь кровью рабочих и крестьян! Читайте мемуары Уильямса Грейвса. Американский генерал, интервент,ярый антисоветчик. Даже он мыл руки после общения с данным персонажем. Не верите янки! Прочтите Дмитрия Михайловича Карбышева,он уроженец Омска и все видел своими глазами. Если кто не помнит,это профессор,инженер,генерал лейтенант,зверски замученный немцами в концлагере Заксенхаузен! Сколько можно гадить на свою историю.Колчак военный преступник! И топил ли он кошек в бочке или ходил по крыше первого этажа не важно. Простить его ,ссылаясь на дикость гражданской войны, значить предать память всех его жертв.Наша гражданская война это не конфликт белой и алой розы,это борьба правды со злом.И зло в данном случае это Колчак. Архивы меня в этом однозначно убеждают.